Кто-то дернул меня за рукав, я повернулся и свесил голову вниз. По-видимому, сходства не было никакого. Солдаты рассмеялись, за беспокойство угостили меня чаем».
По дороге, в Харькове, пришлось менять поезд. На харьковском вокзале Антон Иванович увидел в толпе хорошо знакомые ему силуэты Романовского и Маркова. Попали они в тот же поезд, но в разные вагоны. С трудом и опаской, шагая через груду спавших и сидевших на полу солдат, Деникин перебрался, наконец, к своим друзьям. Хотелось обо многом говорить, но приходилось соблюдать конспирацию. Марков, как исправный денщик, бегал на остановках за кипятком для чая. Какой-то поручик, ехавший в Тифлис, все старался припомнить обстоятельства, при которых в конце 1916 года он мог встретить на Румынском фронте Александра Домбровского. «Ваше лицо мне знакомо», - говорил он Антону Ивановичу. Но польский гражданин Домбровский упорно отрицал возможность такой встречи. И только при прощании на ростовском вокзале он признался, что действительно хорошо знал 2-ю дивизию, в которой служил поручик, и вместе с ней дрался под Рымником. И тут, поняв, наконец, что его собеседник ни кто иной, как генерал Деникин, которого, как и Корнилова, повсюду искали большевики, поручик застыл от изумления.
Тем временем в час ночи 20 ноября текинский полк во главе с генералом Корниловым вышел из Быхова и направился на юго-восток. Быстрыми переходами, стараясь возможно скорее оторваться от района Ставки, повсюду ожидая погони и нападения, полк в течение первой недели прошел около 350 верст. Наступили сильные морозы. Приходилось держаться вдали от железных дорог, двигаться ночью, идти лесом, подмерзшими болотами, пересекать занесенные сугробами поля. Всадники страдали от холода, лошади стали выбиваться из сил. В селениях жители, напуганные солдатскими грабежами, со страхом встречали отряд неведомых инородцев и с изумлением провожали текинцев, которые за все платили и никого не обижали.
Со слов участников этой эпопеи генерал Деникин описал ее следующим образом:
«На седьмой день похода, 26 (ноября)… явившийся добровольно крестьянин-проводник навел текинцев на большевистскую засаду: поравнявшись с опушкой леса, они были встречены почти в упор ружейным огнем… Около двух часов дня подошли к линии Московско-Брестской железной дороги около станции Песчаники. Неожиданно из-за поворота появился поезд и с приспособленных площадок ударил по колонне огнем пулеметов и орудия. Головной эскадрон повернул круто в сторону и ускакал, несколько всадников свалилось, под Корниловым убита лошадь, полк рассыпался…»