Была у него, правда, еще одна привязанность в жизни, но о ней. Антон Иванович боялся тогда даже мечтать. Это была Ася Чиж. Из ребенка маленькая Ася превратилась в очаровательную женщину, Ксению Васильевну. Окончив незадолго до войны институт благородных девиц в Варшаве, она училась в Петрограде на курсах профессора Платонова. На этих курсах готовили преподавательниц русской истории для женских учебных заведений. Был у нее жених, молодой офицер одного из гусарских полков, но его убили на войне. Родители ее развелись; мать вторично вышла замуж, отец вторично женился; родной город Бела был в руках неприятеля. Она чувствовала себя так же одиноко, как Антон Иванович. Он знал ее с момента рождения, видел ее ребенком, затем подростком, навещал в институте, стыдил за пальцы, вымазанные чернилами. Он наблюдал, как она постепенно превращается в привлекательную девицу, и… решил просить ее руки.
Письма генерала Деникина с фронта с описанием окружающей его обстановки, собственных мыслей и переживаний, к счастью, не потеряны. 96 таких писем, никогда еще не опубликованных, аккуратно пронумерованных, начиная с 15 октября (ст. ст.) 1915 года до конца августа 1917 (то есть до момента ареста генерала Деникина Временным правительством и заключения его в Бердичевскую тюрьму по обвинению в участии в «мятеже генерала Корнилова») сохранились. в семейных бумагах его вдовы, Ксении Васильевны. Приведенные ниже с ее разрешения выдержки из писем Антона Ивановича освещают духовный облик замкнутого человека, не любившего пускать посторонних в свой внутренний мир.
15 октября 1915 года
Жизнь моя так полна впечатлениями, что их хватит на всю жизнь. Горишь, как в огне без отдыха, без минуты покоя, испытывая острое ощущение боли, скорби, радости и внутреннего удовлетворения.
Славная дивизия, которой - судьба улыбнулась - я командую 14 месяцев, создала себе исключительное положение: неся огромные потери, исколесив всю Галицию, побывав за Карпатами - везде желанная, то растаявшая, то вновь возрожденная пополнениями, исполняет свой долг с высоким самоотвержением… Здоровье - лучше, чем в мирное время. Самочувствие - отлично. Но нервы истрепаны. И не раз» редкие минуты затишья в тесной и грязной полесской лачуге мечтаешь о тех благодатных днях, когда кончится война (победоносно, конечно, не раньше) и получишь нравственное право на отдых. Только отдых полный, ничем не омраченный;
море, солнце, покой - как хорошо! Счастье? Его почти не было. И будет ли? Но на покой я, кажется, имею право.
13 ноября 1915 года