После этого император Ли Чунмао отказался от трона в пользу принца Сянского Ли Даня, а тот через два года отдал трон победителю злонамеренных женщин — своему сыну, мужественному Ли Лунцзи. Это, как вы знаете, произошло ровно сорок три года назад. Так началось славное правление нашего нынешнего Светлого императора.
— Какая великолепная история! Какое прекрасное начало правления! — выразил я свой безграничный восторг. — Просто для уточнения: вся наша компания ведьм, некромантов и отравителей была, конечно, вырезана до последнего человека?
— Да, господин. И правление императора действительно, как вы и намекнули, получило после этого девиз Кайюань — то есть Начало,- вытер ладонью лоб полностью истощенный спектаклем Маленький Ван.- Начало славной и спокойной эпохи, в которой мы сегодня и живем.
Стрекозы, зависшие в золотом воздухе, все разом сделали пируэт и снова задумчиво остановились между песком сада и ветвями деревьев.
— Мы должны поблагодарить господина Вана за его прекрасный рассказ, — проговорил я, изо всех сил стараясь быть настоящим имперцем с хорошими манерами. — Но у меня возникают вопросы, имеющие отношение к нашим сегодняшним проблемам. Первый: сколько лет было ведьме Чжао в год прихода на трон нынешнего Сына Неба?
— Немало,- с готовностью отозвался Ван, изображая поклон.- Возможно, целых сорок.
— Таким образом, сегодня ей должно было бы быть почти девяносто лет,- сделал я вывод, вспомнив седоволосую фигуру в зеленоватом свете луны.
— Но она тоже была убита солдатами Светлого императора — тогдашнего принца Ли, — мгновенно отозвался Ван. — То, что бегает по крышам столицы сегодня,- это не ведьма Чжао, это ее призрак, злой дух.
— Хм,- сказал я, вспомнив четкие отпечатки ног, которые этот призрак оставил на крыше, находившейся сейчас от нас шагах в тридцати.- Еще вопрос: владела ли ведьма Чжао оружием? Например, арбалетом?
— Нет, никогда. Ее оружием при жизни было колдовство, а сегодня это оружие — страх, — так же быстро отреагировал Ван, окончательно оставив торжественный стиль своей речи. — Она нагоняет ледяной холод на жестоких и бессердечных людей, бездарных и продажных чиновников, и они застывают, не могут пошевелиться. Тогда у них можно выпить кровь. Также она пьет ее у животных.
Сангак слегка поежился. Я всегда подозревал, что все его разговоры о том, что призраков и дэвов бояться не надо, звучали что-то уж чересчур громко. Толстые и храбрые воины, как я замечал, не боятся людей, зато превращаются в какую-то просяную кашу, когда дело доходит до существ иного рода.