— Садись здесь, рядом с моим внуком, — уточнила старуха. Марти расположилась поблизости от Ночного Солнца, обменялась любезностями с Кроткой Оленихой и объяснила, что хотела навестить ее раньше, но боялась побеспокоить. Марти заметила, что индеец нахмурился, услышав ее ложь.
Беседуя со старухой, Марти была приятно удивлена тем, что та в совершенстве владеет английским. Будто в ответ на мысли Марти, Кроткая Олениха сказала:
— Мой внук обучил меня говорить на языке белых людей. Мы отлично проводили время, играя в школу, правда, Ночное Солнце? — Она улыбнулась внуку.
— Конечно, бабушка.
— Но Ночное Солнце совсем недавно вернулся домой. Когда… Как же тебе удалось так быстро овладеть английским? — изумилась Марти.
— Я училась долго. Ночное Солнце навещал мир белых каждое лето с тех пор, как…
— Бабушка, — прервал ее низкий голос. — Не надо вдаваться в подробности. — Ночное Солнце обратился к девушке: — Пойдем на воздух. — Поднявшись, он протянул ей руку.
Когда они вышли из типи, он сказал:
— Меня сегодня не будет. Можешь остаться с бабушкой, а хочешь, возвращайся к себе.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал. Куда ты собрался?
— Никогда не спрашивай, куда я собираюсь. — Ночное Солнце смерил Марти холодным взглядом. — Я сам скажу, если пожелаю, чтобы ты знала.
Он пошел прочь, но, сделав несколько шагов, вернулся.
— Ты ездишь верхом?
— Конечно. Я отличная наездница.
Марти затаила дыхание, ожидая приглашения на утреннюю прогулку.
— Тем лучше для тебя. — Уже не оборачиваясь, Ночное Солнце удалился.
Шрам шумно обсосал последние кусочки бизоньего мяса с ребра, бросил кость в костер, вытер рот рукавом рубахи и громко рыгнул.
— Скажи им, что теперь они могут войти, — приказал он индианке.
Та пригласила двух воинов в армейскую палатку, разбитую на заросшем деревьями берегу Малой Миссури. Один из воинов вытащил из-за пазухи треугольный конверт с блестящей золотой печатью.
— Скажешь нам, имеет ли какую-нибудь ценность золотой кружок? — спросил он.
Следопыт кивнул. Он согласился принять воинов лишь потому, что женщина, прибиравшая теперь его палатку, приходилась сестрой одному из них и, залезая в постель Шрама прошлой ночью, попросила взглянуть на «золотой кружок».
Шрам потер пальцем блестящую печать и перевернул конверт. В его глазах вспыхнул интерес, когда он увидел адрес: генералу Уильяму Кидду.
Напустив на себя безразличный вид, кроу развернул письмо и прочитал:
«Генерал Кидд!
Я держу вашу дочь в горной пограничной хижине, в шести милях на северо-запад от Денвера. Приезжайте один в течение двадцати четырех часов, и я обменяю ее жизнь на вашу.