— Давай-ка, Пашка, говори ты, — сказал Женя.
— Я могу подождать, — возразил Паша. — Я не тороплюсь, могу после всех.
— Говори, говори! — наступали ребята.
— Хороший был план, — сказал Паша. — Только я сам ошибся. Стал я книгу читать. Сначала все правильно делал. Годы изменял, про болезни не читал, все страшное выбрасывал. Так хорошо читал, что папа даже головой покачивал, хмыкал. Но в одном ошибся: в книге начальника экспедиции звали Николаем Яковлевичем, я и читаю везде «Николай Яковлевич» да «Николай Яковлевич». Как я его на Колю не изменил! Какое-то затмение в голове получилось. Кончил и говорю: «Так и так, пойдем и мы золото и уголь открывать». Мама, та сразу: «В тайгу? Одни? На десять дней?!» Одним словом, испугалась. А чего испугалась, не понимаю: ничего страшного не читал. Я к папе. «Нет, — говорит, — одних не пущу. Со взрослым — пожалуйста, а одних нет». Я ему доказывать: «Ты же слыхал, как ребята одни открывали, и ничего плохого не случилось». — «Слыхать-то слыхал, — ответил папа, — да что-то, кажется, там ребята особые были». — «Ничего не особые!» — я говорю. «Как же не особые? Даже писатель называет парнишку Николаем Яковлевичем, а вот тебя я, хоть убей, Павлом Петровичем не назову». Сказал так папа и сам смеется. А мне какой смех! «Вот, — думаю, — где причина!»
— В общем, не отпустили?
— Не отпустили! — Паша удивленно развел руками.
— А тебя, Наташа?
— Отпустят, как же! — тряхнула косичками Наташа. Федя на вопрос только махнул рукой, так что без слов было все понятно.
— Почему взрослые всё делают для Родины, даже геройски погибают, а нам ничего не разрешают? — задумчиво произнес Женя.
— Разве мы для себя хотим найти падь Золотую? — в тон ему сказал Паша.
— Уйдем без спроса — и всё! — сердито бросил Федя. — Потом весь Монгон нам спасибо скажет.
— Скажут… ремнем! — поднялась Наташа. — Тоже придумал: «Без спроса»! Что мы, разве не пионеры?
— Что делать? — прогудел Боря и насупился.
— Эх, если бы кто из взрослых с нами пошел! Наверняка отпустили бы нас. Только некому. Володя заболел… — задумчиво проговорила Наташа. — Отдай, Женя, письмо и дневник взрослым. Пусть они сами идут и ищут падь Золотую. Раз так… раз несправедливо…
— Не отдам! — вдруг крикнул Женя так громко, что все вздрогнули. — Партизаны нам письмо написали. Нас просят. Мы и должны идти! А мы что? Думать надо. Ребята! Наташа!.. — Нахмурив светлые брови, Женя ерошил волосы.
Ребята молчали, печально уставившись глазами кто в угол, кто в потолок.
— Придумаем, ребята! Все равно, придумаем! — нетерпеливо повторил Женя.