— Ваша каюта находится внизу, Ваше Величество. — Он улыбнулся. — Вот вы и плывете домой.
Прижимаясь к нему щекой, она думала о том, что любит его — да, любит сэра Эдварда, но не как мужчину, а как своего верноподданного, которому ради нее пришлось перенести немало трудностей и лишений.
— Да, — слабо отозвалась она. — Главное теперь — вернуться в Талшамар. Там я что-нибудь придумаю, чтобы вызволить из плена мою дочь и рыцарей.
— Мы обязательно освободим их, — горячо пообещал сэр Эдвард. — Мы вернемся на Фалькон-Бруин с таким войском, что враги затрепещут от страха.
На руках он отнес ее в каюту, уложил на койку и укрыл мехами.
— К сожалению, на корабле нет женщины, которая могла бы вам прислуживать, но я все время буду находиться поблизости, и если вам что-то понадобится, просто позовите меня.
Джиллиана устало закрыла глаза. У нее не было сил даже на то, чтобы поблагодарить преданного рыцаря, ради нее рисковавшего жизнью.
Тем временем на палубе кипела работа: матросы отвязывали паруса, рулевой разворачивал судно по ветру. Буря усиливалась. Казалось, что небеса нарочно разверзлись, чтобы обрушить на маленькое судно потоки дождя со снегом, продлевая злоключения королевы. Порывы ледяного ветра едва не сбивали моряков с ног.
И все же сердца талшамарцев ликовали: их королева наконец-то плыла домой, на землю своих предков. Они доставят ее во что бы то ни стало.
Почти целую неделю Джиллиане было очень плохо, она не вставала с постели и мечтала лишь о том, чтобы ей дали спокойно умереть. Но забота матросов о своей королеве была так трогательна, что мало-помалу тоска ее начала отступать, и она заставила себя есть, чтобы скорее восстановить силы.
Уже в начале второй недели плавания на ее щеках снова заиграл румянец и, к радости и удивлению всех матросов, она сумела наконец подняться на палубу.
Здесь, наверху, сэр Эдвард передал ей письмо от кардинала Фейлшема: его преосвященство старался подготовить Джиллиану к тому, что ее ожидало по прибытии. Узнав, что королева направляется на родину, писал он, многие подданные обезумели от радости и празднуют ее возвращение уже сейчас прямо на улицах. Что же касается ее горестей, то кардинал призывал усердно молиться и не терять веры в Господа.
Прочитав письмо, Джиллиана задумалась: как она будет приветствовать своих подданных, когда сердце ее разрывается от горя?