Печально встретил их кипчакский аул. Горе пришло в него. Семилетнюю дочь старейшины укусила змея, и глаза девочки уже начала закрывать пелена смерти. Узнав о беде, Тамдам, взяв с собою Акберена, направился в юрту старейшины аула. Он, как всякий человек, которому часто приходилось скитаться по свету, умел и знал многое. Знал он, какими травами лечить человека, укушенного серой песчаной змеей.
Три дня не отходил Тамдам от девочки, и, наконец, на четвертый день она открыла глаза и снова увидела мир таким, каким он был. Судороги не сотрясали ее тело, и ей захотелось жить.
Караван не мог ждать человека, случайно присоединившегося к нему в пути. Он снялся и ушел своей дорогой.
Отец девочки, счастливый, что беда миновала его юрту, уговорил Тамдама остаться и погостить в ауле еще три дня, обещая после дать коней и провожатых, чтобы они догнали караван. Тамдам с Акбереном остались.
Три дня провел Акберен рядом с маленькой Сакип-Жамал. Она еще не поднималась с постели, и он рассказывал ей сказки и веселые истории. Старейшина аула поклялся тогда, что, как только дети подрастут, он соединит их, потому что в счастливом исходе видел волю аллаха.
Тогда-то и запомнил Акберен взгляд Сакип-Жамал. Он не забывал, что у него где-то есть нареченная, но прошедшие годы отдалили девушку, и события двадцатилетней давности порой казались ему сном.
И вот сегодня… Прошлое словно вернулось и напомнило о себе растерянным взглядом Сакип-Жамал. Значит, и она помнит то, что было в детстве. Но что можно изменить, как поправить, если его суженая стала женой эмира Кутлук Темира, правителя Хорезма? Кто откажет хану, кто станет на его пути и не исполнит его воли?
Волна ненависти к эмиру захлестнула Акберена. По телу прошла дрожь. Душа требовала отмщения.
День угасал, солнце село за край земли, когда улем подошел к Ургенчу. Этой же ночью он встретился с предводителями рабов, и они проговорили до рассвета…
Не смогла сомкнуть глаз этой ночью и Сакип-Жамал. Она лежала с Кутлук Темиром, а мысли ее были далеко. Она вспоминала прошлое, и сердце ее учащенно билось. Рядом не спал, ворочался Кутлук Темир, тяжело вздыхал, иногда постанывал сквозь зубы от боли.
Зная его подозрительность, Сакип-Жамал лежала тихо, притворялась спящей, а в голове одна за другой сменялись картины далекого прошлого. Она смутно помнила детство, почти забыла лицо того мальчика, который должен был стать ее мужем, потому что он после той встречи не появлялся в их ауле. Отец и мать рассказывали ей о нем, и все же она не могла его представить себе. Хорошо помнила Сакип-Жамал только его имя – Акберен.