– Прошу прощения, Лили, за мою назойливость, – сказал герцог. – Просто когда вы появились здесь, мной снова овладела навязчивая идея – я бы так назвал это, – от которой, как мне казалось, я давно избавился.
Лили была озадачена. Герцог Портфри раздражал ее, и она его немного опасалась.
– Простите меня. – Он остановился у фонтана, улыбнулся и поднес к губам ее руку.
– Конечно, сэр, – ответила она, осторожно высвобождая руку, и легко взбежала по лестнице, ведущей на террасу.
Лили поздно заметила, что оказалась у главного входа, тогда как собиралась пройти через вход для слуг. Но к счастью, ее никто не увидел, кроме лакея, который, покраснев, ответил на ее дружеское приветствие.
«Герцог Портфри очень приятный джентльмен, – решила Лили, – и с моей стороны просто глупо опасаться его».
На следующий день с раннего утра Невиль уехал с управляющим по делам поместья. Был почти полдень, когда он один возвращался через деревню. Он решил заглянуть во вдовий дом, чтобы узнать, как обстоят дела у Лорен и Гвен, хотя они обе почти каждый день приходили в особняк. Лорен упорно продолжала вести себя так, словно ничего не случилось. Можно даже сказать, что она взяла Лили под свое покровительство. Временами она читала ей или играла на фортепиано. Однако такой, казалось бы, счастливый поворот событий очень беспокоил Невиля.
Гвендолайн была в комнате одна. Когда Невиль вошел, она отложила книгу и подставила щеку для поцелуя, но даже не улыбнулась ему. В последнее время Гвен вообще редко улыбалась.
– Ты разминулся с Лили всего на четверть часа, – сказала Гвен. – Она заходила сюда после прогулки по пляжу, а потом пошла домой через лес, а не по дороге. Она не поддается никакому контролю.
– Если ты говоришь это в порядке критики, то успокойся. С моего полного на то позволения Лили может вести себя как пожелает.
– Но так она никогда не научится правильно вести себя. Ты поступаешь неблагоразумно, Нев. Но знаешь, что больше всего раздражает меня в ней? Во многом я ей просто завидую. Я никогда бы не осмелилась шлепать по воде, во всяком случае, с тех пор, как мы перестали быть детьми. Я бы никогда не взобралась на тот камень, сняв туфли и шляпку. Я бы никогда не пошла через лес, если можно воспользоваться дорогой.
Брат и сестра долго смотрели друг на друга, потом обменялись печальными улыбками.
– Не надо ненавидеть ее, Гвен, – сказал Невиль. – Лили не хочет сознательно причинять кому-либо боль. К тому же она ужасно одинока. Одной моей поддержки ей недостаточно. Мне нужна помощь.
Гвен взяла со стола начатое кружево и склонилась над вязаньем.