Вылезли, не думая об обуви. В дом заходили так: первым водила, расстегнувший матерчатую куртку – за брючный ремень заткнут пистолет, далее Шрам, замыкали Братан и альбинос. Сени провоняли дымом и прелыми шмотками. А за открывшейся дверью пахнуло печеной картошкой.
– Здорово, Колобок!
– Шрам! Ну, ты и вырядился! – Навстречу Сергею от аэродромных размеров стола выкатился Колян по кликухе Колобок. Не обратив никакого внимания на водилу, отступившего в угол, Колян затряс руку Сергея. – Ну, тя и разукрасили! Чисто Шарапов. А усня, бля, чисто чапаевская.
– Хватит восторгаться, фраерок. Пошли работать. Я ж в ответственной командировке, а не в отпуске. – Шрам показал на ходики, тикавшие над столом.
Нет, Колобок не подрабатывал в свободное от разборок время сторожем огородничества «Рассвет», хотя, наверное, и справился бы. Реальный сторож, Борисович, за небольшое вознаграждение лишь на сегодня освобожденный от несения вахты, должно быть, уже лежал где-то пьяным и счастливым бревном.
– Ты тут что, пионерский лагерь вспоминаешь? – усаживаясь за стол, Сергей показал на печь, картофельный духан пластался явно оттуда.
– Дык, а что позорного? Закусь изготовляю – дело святое.
Закусывать предстояло водку «Пятизвездную», выставленную точняком по центру стола. Помимо бутылки, на клеенке в синий цветочек, прикнопленной к столу и много не достающей до его краев, дожидались своей очереди два родных граненых стакана, тарелки, кое-какая жратва, в основном консервы, и мобильник. Сперва наступила очередь мобильника. Сергей нагрузил ладонь трубой, по памяти набрал номер.
Тем временем молчаливый шрамовский конвой распределился по постам. Братан сел на лавку справа от двери, посбрасывав с сиденья на пол какие-то ватники и резиновые плащи. Альбинос нашел себе порт приписки на табурете возле печи. Водила срыл из комнаты – видимо, контролировать подходы.
– Да, на проводе, – прервались гудки вызова.
– Здоров будь, Петро. Шрам. Все в сборе?
– Ясно, все.
– Каранчино знаешь?
– А как же!
– Дуй до него. Когда будете проезжать, отзвонишься мне.
– Заметано. Тады едем.
– Пока.
Сергей нажал отбой.
– Налей по полета.
Колобок с готовностью потянулся к «Пятизвездной». Кому-кому, а Колобку нелишне в таких случаях напоминать «смотри, горлышко не сломай». Бывали подвиги. Однажды откликнулся Колобок на просьбу матери помочь ей с закаткой банок. Надавил сверху на приспособу для закатки. Банка разлетелась на мелкие осколки, как от прямого попадания. Удивительно, как Колобок умудрился не порезаться. А раз (наверное, насмотревшись штатовских фильмов, в которых мужики при встречах жмут бабам руки, типа, признавая равенство полов) сдавил одной студенточке пальчики, вложив в пожатие всю сердечность и радушие. Месяц девочка проходила с распухшей кистью. Колян тогда чуть не женился на ней под воздействием чувства вины. Да небось сама студентка отказалась от такого семейного счастья, представив, чем могут закончиться особо страстные объятия. Ну а сколько дверных ручек поотрывал Колобок, дергая дверь не в ту сторону, – и не сосчитаешь.