Утром, явившись на службу, я остолбенел от сводки, лежавшей у меня на столе. Оказывается, ночью совершили нападение на Прокуратуру, вскрыли сейф и выкрали тот самый дипломат, за который мой друг заплатил жизнью. А во дворе остались два трупа: дежурного милиционера и взломщика по прозвищу Кощей.
Видя, что Камалов сделал какую-то торопливую запись, полковник сказал веско:
– Но и это оказалось не все, одно событие той ночи не вошло в утреннюю сводку МВД. При задержании преследователя я повредил ему позвоночник, и его отвезли в Институт травматологии, чтобы срочно сделать рентгеновские снимки, в медсанчасти МВД аппарат оказался неисправным. И ночью преступника похитили из больницы, нам не удалось установить даже его личность. Вот такие события разыгрались накануне грандиозных похорон Шарафа Рашидовича.
В эти же дни в Прокуратуре республики находилось несколько дел по ростовским бандам, орудовавшим в Узбекистане. Орудовавшим особо жестоко, дерзко, цинично, ныне это называется – рэкетом, а на мой взгляд, особо тяжким разбоем, а в кармане у того, кто вскрыл сейф, вынес дипломат человеку, страховавшему операцию, оказался билет на Ростов, да и сам Кощей был родом оттуда. И следствие стало разрабатывать ростовскую версию, начисто исключив чьи-то местные интересы. Возможно, кто-то, хорошо знавший практику прокуратуры, ценой жизни человека направил следствие сразу по ложному следу.
– Какого человека? – спросил, уточняя для себя кое-что, Камалов.
– Того, кто вскрыл сейф и доставил дипломат тому, чей заказ он выполнял.
– Да, вы правы, история чем-то похожа на случай с Айдыном, – подтвердил прокурор.
– На мой взгляд, человек, страховавший операцию, а это вполне мог быть сам заказчик, убил охранника Прокуратуры вынужденно, а Кощея специально, чтобы завести следствие в тупик. И мне уже тогда показалось, что этот человек хорошо знает работу правовых органов, оборотень из нашей среды.
– А как двигалось следствие?
– Я специально не интересовался, прокуратура не любит, когда суют нос в ее дела. Но насколько я знаю, затратив полтора года на ростовскую версию, следствие запуталось, и дело положили на полку. Но оно не шло у меня из головы, потому что касалось моего друга. Но только сегодня я почувствовал какую-то параллель между смертью Кощея и убийством Айдына. Напрашивается и еще одна параллель с прошлым убийством: и на сей раз за смертью Айдына стоит человек, хорошо ориентирующийся в делах прокуратуры, ведь не каждый знал о сегодняшнем секретном совещании у вас в кабинете, вы ведь не давали объявления ни по радио, ни по телевидению…