Дипломат будоражил воображение, Сухроб Ахмедович, простояв в вестибюле, вновь машинально поднялся на второй этаж, а с правого крыла начальник следственной части с коллегой как раз направлялись снова в вестибюль. Из обрывков разговора на ходу он понял, что бумаги опечатаны и завтра будут переданы прокурору, сейчас их заботили похороны Азларханова, и они поспешили на помощь полковнику Джураеву.
Сухроб Ахмедович ранее работал в следственной части республиканской прокуратуры следователем по особо важным делам и хорошо знал начальника этого отдела, даже был с ним в приятельских отношениях, это он помог ему стать районным прокурором.
Расстроенный Акрамходжаев еще некоторое время постоял у колонны, откуда видел трагедию, потрясшую республиканскую прокуратуру. Он слышал, как врач из медсанчасти МВД, прибывший за Коста, просил помощника прокурора связаться с Институтом травматологии, чтобы помогли срочно сделать рентген, собственная установка у них не работала третий месяц.
Внизу две женщины швабрами оттирали окровавленный пол, а вахтенный милиционер сидел понуро, зная, что теперь придется подыскивать другую работу, а жаль, до пенсии оставалось всего три года. Впереди у него предстояли последние часы дежурства, и, откровенно говоря, пугала ночь в здании, где на глазах произошло убийство, в голову лезли разные страхи.
Сенатор, расстроенный не меньше вахтенного милиционера, завел свою машину и медленно поехал в сторону Алайского базара, раздумывая, возвращаться ему на работу или нет, и вдруг увидел – навстречу ему по пустынной улице неслись белые «Жигули» шестой модели с номерным знаком ТНС 85-04. Акрамходжаев хорошо запомнил команду полковника Джураева всем городским постам ГАИ. Видимо, вспугнутые машиной начальника угрозыска, они выжидали где-то во дворах и сейчас выскочили из укрытия, пытаясь узнать что-либо о судьбе своего сообщника.
Неожиданно Сенатор подал фарами сигнал тревоги, таким образом водители предупреждают друг друга о засаде, устроенной работниками ГАИ. За рулем сидел молодой парень, крупные очки скрывали половину его лица, как только машины поравнялись, из белых «Жигулей» раздался звук клаксона, благодаривший за оповещение, кроме этого водитель высунул из открытого окна сжатую в кулак мощную руку, в запястье охваченную кожаным ремнем. Машина пронеслась не сбавляя скорости, и прокурор не сумел больше ничего разглядеть, хотя видел еще двоих на заднем сиденье, не успел он и глазом моргнуть, как «шестерка» свернула в кварталы жилых домов. Конечно, они срисовали мой номер и через час-два узнают, кому принадлежит машина, и будут обескуражены еще больше, не поймут, то ли радоваться, то ли печалиться, думал Акрамходжаев, и свернул к старому мединституту. Ехать на работу он раздумал.