Со своего места я отлично просматривал вестибюль, но вот то, что происходило за входными дверями, в больничном дворе, от меня было скрыто. Я даже подумывал о том, не вернуться ли мне на автостоянку перед центральным въездом. Но в этом случае Стас и Андрей лишились бы моей помощи, и, поразмыслив, я решил остаться на месте.
Закончив разговор по телефону, медсестра повесила трубку и вернулась на свое место. Но состоявшийся разговор явно ее взволновал. Она заметно нервничала. Эта нервозность угадывалась в судорожных движениях пальцев. Усевшись за стол, девушка повернулась к компьютеру и забегала пальцами по клавиатуре, а потом принялась внимательно читать выведенный на экран текст. Дорого бы я дал за то, чтобы его прочитать. Изучив полученную информацию, медсестра задумалась на несколько минут. Она, наверное, думала бы и дольше, но тут в вестибюль буквально ворвались четыре человека.
Все как на подбор рослые, широкоплечие, с крепкими накачанными руками и короткими стрижками. Я сразу понял: это спецназовцы, и не кто-нибудь, а элита: боевые пловцы, американские «тюлени». Одеты они тоже были одинаково: джинсы, короткие, до пояса, ветровки, несмотря на жару, наглухо застегнутые доверху. Не надо было долго гадать почему: под ветровками они прятали оружие. Вой сирены металлодетектора, когда под его арку ввалилось сразу двое «тюленей», полностью подтвердил мои предположения. Сирена взвыла так, что, наверное, разбудила бы и пожарную лошадь. Во всяком случае, чернокожий охранник сразу проснулся и вскочил со стула. Ростом и комплекцией он почти не уступал ворвавшимся в вестибюль «тюленям». Вот только живот его был еще шире плеч, да и весил он, пожалуй, в полтора раза больше любого из спецназовцев. Расставив в стороны руки, охранник попытался загородить двум первым «тюленям» дорогу. Его попытались оттолкнуть, но сдвинуть с места полуторацентнеровую тушу оказалось не так-то просто. Охранник воспринял эту попытку как нападение и своей увесистой лапищей звезданул по уху ближайшего к нему спецназовца. Тот не ожидал от больничного охранника такой прыти, поэтому пропустил удар. Но уж остальные «тюлени» мгновенно вступились за своего пострадавшего товарища. Негра молниеносным ударом опрокинули на спину и прижали к полу, а тот, кому отвесили затрещину, очевидно, от обиды, пнул охранника ногой в пах.
Все это происходило на глазах медсестры. Увидев, как ворвавшиеся в вестибюль хулиганы избивают больничного охранника, девушка в истерике закричала и, схватив телефонную трубку, принялась куда-то звонить. Куда именно она звонила, я так и не успел определить, потому что, воспользовавшись начавшейся потасовкой, вскочил со своего места и бросился в глубь коридора. Благо что из разговора Стаса с медсестрой я узнал, на каком этаже находится травматологическое отделение. Когда я подбегал к лестнице, то услышал раздавшийся сзади пистолетный выстрел и, оглянувшись, увидел уже знакомого мне человека. Посреди вестибюля с пистолетом в руке стоял городской шериф, а рядом с ним какой-то невысокий седой, человек лет пятидесяти. Определенно, я никогда не встречал его раньше, но отчего-то сразу почувствовал к седому резкую антипатию. Вмешательство шерифа помогло остановить драку, вернее, избиение больничного охранника, да и истерический крик дежурной медсестры при его появлении сразу оборвался. Не дожидаясь, что произойдет дальше, я бросился вверх по лестнице.