Замысел (Войнович) - страница 101

Все стенды Мосгорсправки и заборы были оклеены объявлениями: требуются, требуются, требуются… Требуются плотники, слесари, электрики, каменщики, маляры… Любая из этих профессий ему подошла бы, но в очередном отделе кадров его встречали вопросом о московской прописке. После чего разводили руками: без прописки, извините, не берем.

Он шел опять в милицию, но не к дежурному, а в паспортный сто л. Там не грубили, вежливо интересовались наличием справки с места работы. И опять соответствующие пожимание плеч и поджимание губ: очень жаль, но…

Без прописки нет работы. Без работы нет прописки.

Днем хоть можно было сидя подремать на скамейке, а ночью – не успел где-то скрючиться, съежиться, смежить веки, как тебе кулак или сапог упирают в ребра: «Эй, вставай! Вали отсюда! Не положено!»

Всю Москву обойдя, В.В. передвинулся в ближнее Подмосковье и там тоже долго с платформы на платформу ковылял, впадая в отчаяние, пока случай не занес его на станцию Панки, где на ржавых запасных путях, поросших травой между шпалами, стояли телятники ПМС (путевая машинная станция)-12. И состоялось чудо, объясняемое тем, что ПМС была приписана к поселку Рыбное Рязанской области и здесь находилась в командировке.

– В армии служил? – спросил начальник отдела кадров.

– Служил.

– Сколько лет?

– Четыре.

– Во флоте, что ли?

– Нет, в авиации. Во флоте служил бы пять.

– В тюрьме не сидел?

– Пока нет.

Кадровик подумал, вздохнул:

– Ладно, давай паспорт, военный билет и трудовую книжку.

Ушам своим не веря, В.В. положил на стол то, другое и третье.

Кадровик полистал паспорт, книжку, подумал, макнул ручку в чернильницу, написал: «Принят на работу в качестве путевого рабочего». Документы положил в сейф. На клочке бумаги сотворил записку: «Коменданту общежития тов. Зубковой. Предоставить одно мужское полко-место».

Приходи болтаться

На приступках перед вагончиком коменданта Зубковой сидела плотная девка лет двадцати пяти, цыганистая, с черными конопушками на круглом лице. У ног коричневый фанерный чемоданчик, замкнутый на висячий замок.

– Комендантши нет, – сказала она В.В. – Говорят, скоро придет.

– Хорошо, – кивнул он и достал папиросы «Прибой».

– А чего стоишь? – сказала девка. – Садись, посиди. В ногах правды нет. Ты после армии, что ль? Я и вижу. А я из колхоза убегла. Ну, надоело, ей-бо, надоело. Цельное лето с утра до ночи не разгибамши, карячиси, карячиси, трудодней тебе этих запишут тыщу, а как расчет, так фига под нос подведут, ты, говорят, на полевом стане питалась, шти с мясом лопала, кашу пшенную трескала, вот еще и должная колхозу осталась, скажи спасибо, что не взыскуем. А зимой там же скучища. Клуб нетопленый, парней нет, все разбеглись. Девки с девками потопчутся под патефон, да и по домам, да на печь. Меня Клавкой зовут. А тебя?