– Синьора, мы в отчаянии, мои коллеги и я, что нарушили ваш покой, но вы можете оказать нам большую услугу.
– Я? Но я не знаю, как... Во всяком случае, синьор, я в вашем распоряжении.
– Давно ли вы видели синьору Росси?
– Мику? Она была здесь вскоре после полудня!
– Просто зашла навестить?
Лидия улыбнулась, как снисходительная старшая сестра, и Сайрус А. Вильям решил, что из виденных им в Вероне женщин это самая красивая.
– У нее было горе.
– Можно узнать причину?
– Не лучше ли вам спросить у нее самой?
– Прошу вас, синьора.
– Ссора с ее теперешним возлюбленным.
– Вы его знаете?
– Нет. Я очень люблю Мику и извиняю ее похождения, но не одобряю их. И не хочу входить в подробности ее любовных дел, которые никоим образом не поощряю.
– Она долго пробыла у вас?
– Право, затрудняюсь сказать... около часа.
– Она не сказала вам, куда пойдет от вас?
– Конечно, к своему другу. Мика не злопамятна и мало заботится о своем самолюбии.
Лекок почувствовал, как что-то оборвалось у него внутри: сама того не ведая, Лидия только что обвинила Мику в убийстве.
Им удалось уклониться от вопросов Лидии Фотис, беспокоившейся о Мике и не понимавшей причины их прихода. По дороге к виа Кардуччи Лекок спросил:
– Вы арестуете Мику Росси?
– А что мне остается делать?
– Вам это, кажется, не доставляет удовольствия?
– А вам?
Американец вынужден был признать, что и его это вовсе не радует.
Но Тарчинини не пришлось исполнять свой тягостный долг. Когда они вошли в дом, привратница сообщила, что молодая вдова только что ушла. Лекок подумал, что на ее месте поступил бы точно так же и что дурой она была бы, если в не воспользовалась неожиданной отсрочкой, предоставленной ей комиссаром. Теперь надо было ее искать, и существовал немалый риск, что она докажет Ромео – как бы он ни утверждал обратное – что кое-кого осторожность может заставить покинуть Верону.
– Будем искать, Ромео?
– Не думаю, чтоб стоило об этом беспокоиться.
– А если она скроется?
– Этого я тем более не думаю. Мы закончим дело сегодня ночью или завтра, а сейчас пора подумать об обеде, Билл.
Сайрус А. Вильям ничего не возразил; не то чтоб ему было нечего сказать, но зачем? В этой стране первое правило состояло в том, чтоб ничему не удивляться, даже если полицейский бросает поиски преступника под тем предлогом, что пора обедать. Когда Лекок прощался с Тарчинини, угрюмый Люппо вдруг перебил:
– Сейчас я вспомнил, шеф...
– Расскажешь по дороге. Пока, Билл...
– Пока, Ромео...
В такси Лекок ломал себе голову, почему Тарчинини не хотел дать ему услышать то, что собирался сказать инспектор.