— Виктор Михайлович! — заорал проверяющий, крутанув головой и вытягивая шею в поисках тыловика.
Из-за спин солдат вынырнул Ломако.
— Да, слушаю, что опять этот Ростовцев болтает?
— Не болтаю, а докладываю: рота не мыта, потому что воды в душевом павильоне нет!
— Что вы такое говорите, я ведь с утра послал банщика в батальон, и он всем дежурным по ротам сообщил, что можно помыться! Прямо сразу после строевого смотра и ведите людей. Ох, разгильдяи, ой, низкая исполнительность! Это же надо такое комиссии сказать: нет воды, зам, по тылу не работает, тыл бездельничает! Бессовестный! Нехорошо!
— Так что, если я сейчас отведу роту в душ, все помоются? Вода есть?
— Конечно! Конечно, все готово, все работает. — Сделал круглые глаза подполковник Ломако и недовольно покачал головой. — Так ведь и поверят, кто не знает, этой чепухе!
И дружески обняв полковника за плечико, повел его в столовую. Подошедший Сбитнев слышал этот разговор и скомандовал:
— Всем сложить вещи и оружие на плацу. Оставить по одному охраннику от взвода, строиться в баню в колонну по три, потом заменить охрану. Замполит, веди моих людей. Молодец, выпросил воду!
Строй бегом переместился к душевой, которая оказалась на замке. Якубов быстро отыскал банщика, но солдат удивленно и возмущенно заявил:
— Да нет, не ходил я к вам в роту. Не было воды и не будет, напор в скважине слабый. Кто сказал прийти?
— Ломако, б…! Морда козлиная, прикрыл свой зад, пудрит мозги комиссии! Скотина! — выругался я. — Рота, кругом, назад бегом марш!
Я надеялся разыскать тыловиков и рассказать все, что думаю об этой подлости, но на плацу меня поджидал еще один начальник, теперь уже непосредственно по мою душу. Офицер политуправления, только его мне и не хватало.
— Где ваш план работы на боевые, лейтенант?
Я с тяжелым вздохом достал из полевой сумки тетрадь.
— Так, хорошо, почитаем, полистаем! Вот это зря написано, сюда нужно добавить о работе с местными жителями, тут формулировка некрасивая, — размышлял он вслух. — Что-то мало мероприятий на месяц! Ну ладно, теперь где ваши лекции политзанятий и тетради рядового состава?
— Все в машинах находится. Мы ведь конспекты видим, когда с гор спускаемся, а наверху только индивидуальные беседы без писанины.
— Как так? Занятия должны проводиться в любых условиях! А журналы учета проведения занятий?
— Это все остается в роте.
— Нет, обязательно брать с собой! Где походная ленкомната?
— Вот она, расстилай, Фадеев, палатку.
— Так-так. Планшеты старые, где фотографии политбюро?
— Да за ними не уследить, меняются теперь слишком часто, даже в полку-то портретов нет!