Командир танковой роты, занявшей станцию, понятия не имел о том, что происходит, и, похоже, совершенно этим не интересовался. Полученный приказ он выполнил, а остальное его не касалось. Эриха он заверил, что будет неотлучно находиться у микрофонов и проследит, чтобы дикторы не вздумали зачитать какое-либо сообщение, не визированное штабом ОКХ. «Разумная предосторожность, — сказал он одобрительно, — за этими штатскими, знаете ли, нужен глаз да глаз, иначе эта публика такого натворит…» Канал прямой связи с Радиоцентром, позволяющий вести передачу непосредственно из студии на Мазурен-аллее, был по требованию Эриха заблокирован в первую очередь.
Обратный путь — немногим более тридцати километров — занял почти час, так как ехать пришлось через сильно пострадавшие от последних бомбежек Бритц и Нойкёльн; было уже около семи вечера, когда Эрих вернулся на Бендлерштрассе. Там он узнал, что несколько минут назад радиостанция «Дойчландсзендер» передала первое официальное сообщение о неудавшейся попытке покушения на фюрера.
Разыскав Квирнгейма, Эрих доложил, что радио Вустерхаузен находится под контролем, и поинтересовался, готов ли уже текст передачи.
— Какой передачи? — не понял Мерц.
— Надо же обратиться к народу! — сказал Эрих. — Эти мерзавцы упорно повторяют свою ложь, будто фюрер жив и здоров, ее следует решительно опровергнуть от имени новых властей. Зачем давать пищу для догадок, плодить слухи? Уж здесь-то, в Берлине, надо просто засыпать улицы листовками с сообщением о перевороте, один и тот же текст по радио и в печать — это же проще простого, найти типографию с запасом бумаги — или бумагу конфисковать в другом месте, — и за пару часов все будет сделано…
— Что вы, — возразил Мерц, — это уж вовсе ни к чему. Листовки, обращения по радио — это, знаете ли, апелляция к чувствам толпы… весьма опасная штука. Мало ли кто и как этим воспользуется! Нет, нет, гражданских к этим делам подпускать рано.
— Вы не соображаете, что говорите, — невежливо возразил полковнику капитан. — Что мы сможем сделать, если страна нас не поддержит? И на кой черт было тогда захватывать радиостанцию, если мы не собираемся обратиться к народу?
— Хотя бы для того, чтобы не обратились наши противники.
— Они, как видите, уже это сделали!
— Помилуйте, зачем же нам следовать примеру лжецов и демагогов? Доктор Геббельс, согласитесь, не лучший пример для подражания.
Так и не сумев переубедить Мерца, Эрих пошел разыскивать Штауффенберга. К тому было не пробиться, но в приемной он увидел Хефтена, который наспех закусывал, присев к телефонному столику. Обер-лейтенант приглашающе махнул рукой и велел вестовому принести еще бутылку вина и бутербродов.