Покончив с завтраком, он отъехал обратно к камину, натянул на уши шапочку и закурил, бережно ввинтив в длинный резной мундштук половинку разломленной сигареты. Фрау Марта начала убирать посуду, Людмила вызвалась ей помочь, но та сказала, что обойдется без помощниц. Едва она успела, составив на поднос пустые чашки и тарелки, выйти из комнаты, как раздался прерывистый тройной звонок.
— А вот и ваш долгожданный товарищ Роберт, — объявил Лангмайер и взялся за ободья своего кресла. — Не откажите в любезности, Гертруда, открыть вон ту дверь… Покорнейше вас благодарю, дорогая. Нет-нет, не надо, я сам!
Хозяин дома выехал. Прикрыв за ним двери, Людмила стояла посреди комнаты, и сердце ее билось так же, как забилось вчера утром при виде подписи «Агнесса» на телеграмме. Наконец-то сейчас она все узнает…
Довольно долго никого не было. Потом дверь без стука раскрылась — другая, не та, через которую уехал Лангмайер. Мужчина неопределенного возраста, с подколотым английской булавкой пустым левым рукавом, с порога улыбнулся Людмиле.
— Здравствуй, Труде, — сказал он, идя к ней. — Как живешь? Привет тебе от Агнессы…
— Здравствуйте, — прошептала она. — Это вы — Роберт?
— Да, он самый. Гм, вот, оказывается, ты какая…
Он подал ей руку с той же широкой приветливой улыбкой, но глаза его не улыбались — они смотрели оценивающе и настороженно, может быть даже недоверчиво. Людмила под этим взглядом почувствовала себя неловко.
— Какая «такая»? — спросила она, стараясь держаться непринужденно.
— Слишком молодая, пожалуй… Ну ладно, увидим. Телеграмма тебя не испугала?
— Я четыре месяца ждала ее, товарищ Роберт…
— И за это время для тебя ничего не изменилось? Может быть, ты ответила несколько необдуманно тогда, в разговоре с Агнессой?
— Я тогда сказала фрау Крумхоф — у меня было время обдумать этот вопрос задолго до разговора с ней…
— Так, так… — Роберт обернулся, услышав за дверью шаркающие шаги экономки. — Тетушка Марта!
— Ну, чего тебе? — ворчливо спросила та, заглянув в комнату.
— Горячего кофейку не найдется? Я, видишь ли, не успел позавтракать.
— Кофе нету, а «Магги» могу дать.
— Еще лучше! А бутерброды у меня с собой.
Роберт подсел к столу, достал из кармана пакетик в вощеной бумаге.
— Ты уже ела? — спросил он.
— Да, спасибо, мы завтракали…
— Я вот не успел — с утра на ногах. Ну, как тебе здесь?
Людмила пожала плечами.
— Господин Лангмайер странный немного, — сказала она, понизив голос. — Он ведь не коммунист?
— Нет, что ты! Фанатичный католик, мы для него — временные союзники. Но человек очень неглупый… несмотря на вздорные поповские идейки. И, главное, честный. Был когда-то судьей, а после принятия «Нюрнбергских законов» сразу подал в отставку…