Но созерцание длилось недолго. Почти сразу же гости опомнились и окружили Дерка, перекрикивая друга. Мимо Блейда пронесся Барнабас с воплем: «Я объясню! Я все объясню!» Бард уселся в седло и тоже подъехал поближе. Но вместо того чтобы присоединиться к толпе, окружившей Чешуя, он повернул к Шоне. Когда Шона слезла с Подружки Нэнси, бард вручил ей какой-то свиток с болтающейся на шнурке печатью и тут же ускакал, не сказав никому ни слова.
Шона нацепила поводья Нэнси себе на руку и развернула свиток. Она явно была заинтригована. Девушка прочла свиток, побледнела и, выпустив поводья, с рыданиями бросилась на землю.
Блейду на миг показалось, что отец сейчас тоже то ли расплачется, то ли завопит. Когда сам Блейд кинулся по каменистому берегу к Шоне, все гости толпились вокруг Дерка и каждый выкрикивал что-то свое. И надо всем этим гвалтом царил пронзительный дискант Владычицы Коней.
— И эта кобыла тоже переутомлена! Вы только гляньте на нее!
— Я хоррошо! Я пхорядок! — возразила Красотка как раз в тот момент, когда Блейд подбежал к Шоне.
Кит подоспел одновременно с ним и приземлился, подняв вихрь мелких камешков.
— Что такое? Что стряслось?
Лицо Шоны было спрятано в ладонях и закрыто волосами. Содрогаясь от рыданий, девушка протянула Киту свиток. Кит принялся читать вслух — в том числе и для подлетевших Дона с Калеттой:
— Глава Школы бардов настоящим извещает бывшую студентку Шону, что она нарушила наше недвусмысленное распоряжение никаким образом не взаимодействовать ни с партиями Странников, ни с отдельно взятыми Странниками. Поскольку бывшую студентку Шону удостоили чести присоединиться к нашей Школе, ей следовало бы знать, что бардам отныне запрещено иметь какие бы то ни было дела с этими турами. А потому она исключается из нашей Школы, и с этого времени ей запрещается выступать в качестве барда.
— Но я же не знала! — вскрикнула Шона. — Мне никто ничего не сказал! Что же мне теперь делать? Моя карьера погублена! Я не могу жить без музыки!
Кита затрясло от гнева. Перья и шерсть вдоль его хребта встали дыбом.
— Я сейчас догоню этого типа и оторву ему голову!
— И чем это поможет? — поинтересовалась Калетта. — Лучше иди сюда и помоги ее успокоить.
Кит в ярости шаркнул когтями по камням, но все-таки придвинулся к Калетте и улегся рядом, головой к хвосту. Шона оказалась в теплом гнездышке. Она лежала между грифонами и плакала навзрыд. Блейд никогда еще не видел сестру такой несчастной — да и никого другого, если на то пошло. Произошедшее ошеломило его. Он никак не мог сообразить, что же теперь делать.