Пора ставить точку. Финал пьесы совершенно ясен — последнего героя прикончит сам автор, о присутствии которого никто не подозревал. Однако мне претит хладнокровное убийство. Уравняем шансы!
Я достаю пистолет (что-то глубинное, необъяснимое есть в моей любви к огнестрельному оружию), подхожу поближе… Мановение дирижерской палочки — и завеса сдернута! Теперь мой противник видит то же, что и я, — луну, подъемник, тела на земле. Какое потрясение! Но тебя ожидает еще большее потрясение, здоровяк. Поверни же голову, твой враг рядом! Ну!
Нет, не зря я тренировался в стрельбе. Я вышел победителем в этой дуэли. А ведь мой противник — наверняка мастер своего дела из каких-нибудь спецподразделений. Какое чудесное ощущение! Кровь играет, я чувствую полноту жизненных сил.
И в тот момент, когда я переживал свой маленький катарсис, раздался сердитый голос Учителя. Я угадал: он действительно наблюдал за происходящим из ближайшего дома и теперь, подозвав меня, устроил настоящий разнос. Как я мог так рисковать?! Какое мальчишество! Он не для того вкладывал в нас столько сил, чтобы мы соревновались в меткости с накачанными идиотами. Если он еще раз увидит нечто подобное, он навсегда отстранит меня от участия в дальнейших…
Он еще долго бы меня воспитывал, но тут, на мое счастье, прибежал придурок Марио с каким-то дурацким вопросиком насчет погрузки, а затем подошел Неттлингер, доложивший, что его часть задания тоже успешно выполнена, — и Учитель отвлекся. Онраспорядился, чтобы все занимались погрузкой. Через 10, самое большее 15 минут мы должны покинуть рудник. Хотя мы успешно отбили первую атаку, за ней вскоре последует вторая, потом еще и еще; нас уже не оставят в покое. А потому — спешно собираемся и вылетаем. Место для новой базы уже выбрано; если я правильно понял некоторые его намеки, она будет значительно южнее этой. Это просто замечательно — я уже устал от холода, от необходимости бороться с радиацией.
Мы уже полностью загрузили один флайер, когда Чекеде, все еще сидевший на площадке подъемника, закричал, что видит возле леса множество собак. Я решил, что ослышался, и переспросил, кого он видит. «Собаки, их сотни! — отвечал красавчик Антонио. — Никогда в жизни не видел ничего…» Внезапно он вскочил и стал поспешно спускаться. «Они бегут сюда! — орал он. — Прямо на нас! Скоро будут здесь!» Я хотел сказать ему, чтобы возвращался на свой пост, но взглянул в сторону отвалов — и осекся.
Я очнулся от боли. Она толчками шла из правой руки, которую рвал зубами склонившийся надо мной оборотень. Я бы ударил его левой рукой, но я был настолько слаб, что даже головы не мог поднять. Может, я уже умер? Ну да, ведь меня убил мой товарищ. Что с ним?