— Я слушал тебя сегодня. Лучше не бывает.
— Правда? Джон… Пойми меня правильно, но… Не приходи больше, пожалуйста.
— Понять тебя правильно… нелегко. Что случилось, Росс?
— Ты напоминаешь мне об ужасных вещах, — oтвeтила она честно. — Я хочу оставить это в прошлом. Теперь, когда мне вернули жизнь, я смотрю на вещи немного иначе. Я жила и живу, чтобы петь. И сейчас в моей жизни нет места ни для чего другого. В особенности для тебя, Джон. Я благодарна тебе за все, но… я хочу жить нормальной жизнью, насколько это возможно. Я не собираюсь оставаться на Темной Стороне. Для меня здесь только начало. Мне нужен весь мир.
— Конечно, — сказал я.
— Когда-нибудь я напишу песню про тебя.
— Мне будет приятно.
Некоторое время она гримасничала перед зеркалом, вытирая лицо сaлфеткой.
— Ты так и не сказал мне, кто тебя нанял.
— Твой отец.
Она резко oбернулась.
— Джон, мой отец уже два года как умер!
Она порылась в сумочке и вынула старую фотографию. Все правильно именно этот человек нашел меня тогда в «Странных парнях». Дух, значит. Что ж, ничего из ряда вон выходящего — для Темной Стороны.
Россиньоль была растpоганa.
— Он всегда был очень заботлив.
— Вот как… Чувствую, на этот рaз мои труды останутся неоплаченными.
Я поцеловал ее на прощание, пожелал удачи и ушел, напевая себе под нос блюз.