— А какую роль играет мастер Хиг в нашем плане?
— Он боец, — ответил Хромой. — Когда все закончится, вы оба — слышишь, Лотрик? — забудете о нем. Хиг работает на одного очень любопытного господина. Господин этот желает из первых рук узнать все подробности, так что Хиг здесь для того, чтобы все увидеть. Но и сложив руки он сидеть не станет, верно, Хиг?
— Ну… я… это… Как скажешь, в общем.
— Вот и ладно, — кивнул Хромой. — Тогда усаживаем Золотую Маску за стол. А потом снова откроем окошко и — добро пожаловать, гости…
Томен успел два раза задремать и два раза проснуться — ничего не происходило. Когда Великолепный пробудился во второй раз, уже стемнело и на столе перед чучелом горела свеча. Как Хромой это устроил, Томен так и не узнал. Колдун сидел, как ему и было велено, в углу за массивным ларем, недосягаемый для стрел.
В противоположном углу такую же позицию занимали Лотрик и коротышка, приятель Хромого. Сам главнокомандующий притаился за столом и время от времени тянул за бечевки, заставляя чучело слегка шевелиться. Выходило довольно ловко. Болван в багряной мантии то шевелил лежащей на столе рукой, то кивал массивной головой — при этом блики перекатывались по надраенному до зеркального блеска гномьему забралу… Отсветы, словно солнечные зайчики, скользили по закоулкам погруженной в полумрак комнаты. Тень массивной фигуры, падающая на дальнюю стену причудливо перетекала, принимая совершенно гротескные очертания… В общем, картина выходила вполне таинственная и мрачноватая.
Томен завозился в своем углу, меняя позу. Ноги от долгого сидения затекли. Хромой обернулся на шум и поднял руку в предостерегающем жесте — тихо, мол. Томен кивнул и замер, прислушиваясь, — тишина. Самым громким звуком, который сумел различить маг, было потрескивание фитиля свечи на столе. Что могло заставить Хромого насторожиться, колдун так и не успел спросить — раздался легкий стук и Великолепный с удивлением заметил стрелу, торчащую из-под маски, напяленной на куклу. Хромой рванул за бечевки, истукан покачнулся за столом. Томен тоже инстинктивно дернулся у себя в углу. И почти мгновенно в грудь куклы вошла вторая стрела. Хромой слегка привстал, отпихивая ногой стул, и, крепко ухватив марионетку за складки балахона, рванул на себя. Неведомым стрелкам, глядящим из тьмы в освещенный квадрат окна, должно было показаться, что человек в багровом балахоне укрылся за столом. Вообще-то раны, нанесенные стрелами, должны были оказаться смертельными, порази они человека, а не манекен… Однако всем известно — колдуна, даже получившего смертельные как будто раны, следует добивать немедленно, пока он не применил целительную магию. Если позволить раненому колдуну отлежаться — он скорее станет более злым, чем более мертвым. Наверняка именно так и рассудили убийцы в прошлый раз, имея дело с Гopeком Дудочкой, и точно так же рассуждали они сейчас, ибо в окно снова влетели стрелы — и пригвоздили к полу мантию там, где она высовывалась из-за прикрытия. Томен, съежившись за ларем, продолжал наблюдать за Хромым — это все, что ему оставалось делать. Хромой поднял руку с двумя оттопыренными пальцами. Из-за сундука в противоположном углу показался Хиг и кивнул.