Поднимаю глаза.
— Думаешь?
— В твоих руках он просто меч, не самого лучшего качества, — продолжают уговаривать меня.
— Не самого лучшего? Ошибаешься. Дважды. Во-первых, это «она», а во-вторых, у нее есть, по меньшей мере, одно замечательное качество. Она не останавливается на полпути.
Темно-бирюзовые глаза сузились. Все, теперь я разозлил последнего из тех, кто стоял между миром и войной. Повоюем?
Но тишину, тревожно раскинувшую крылья над двором, нарушает спокойное и чуть скучное:
— Если противник не спешит обнажать оружие, не стоит его торопить. Возможно, он просто не хочет вас убивать.
Высокая жилистая фигура, обманчиво расслабленно прислонившаяся к древесному стволу. Костюм из грубо тканого шелка, с узелками на шероховатой поверхности. Резкие черты смуглого лица. Прищуренные, словно в попытке уберечься от палящих лучей солнца, глаза. Медно-рыжие волосы, заплетенные в косу, кончик которой касается верхушек самых высоких травинок. И еще одна травинка — в обветренных губах.
— Мастер! — В восклицании Главы Совета чувствуется невольная радость, словно к терпящим поражение войскам подоспело подкрепление. — Вы все же решили присоединиться к нам?
— Я решил взглянуть, — поправил эльф, имени которого я так и не узнал, хотя не один час провел в его обществе. Просто d’hess. Просто Учитель.
Он с явным сожалением покинул тень деревьев, выходя на залитый солнцем двор. «Струны», густо намотанные по периметру, не оказались препятствием для того, кто, как я считал, сведущ только в искусстве владения оружием: эльф прошел прямо через них, вроде бы, не отклоняясь ни на волосок ни вправо, ни влево, но по колыханию косы можно было предположить, что он не входил в контакт с Нитями заклинания, огибая их.
При нем не было клинка: ни прямого, ни изогнутого. Даже кинжала не было. Впрочем, отсутствие оружия не делало моего Учителя менее опасным, потому что лучший меч воина — душа, научившаяся повелевать телом.
Он остановился между мной и Главой Совета, на равном расстоянии. Скрестил сильные руки на груди. Позволил порыву невесть откуда взявшегося ветерка погладить скулу, с благодарностью принимая дар прохлады посреди жаркого дня. Помолчал, изучая взглядом кайрис.
— Если вы собрались заняться фехтованием, нужно было сразу сказать мне. Я бы с удовольствием посмотрел.
— На что, Мастер?
— На избиение младенцев.
Глава Совета ухмыльнулся, видимо, относя определение «младенец» на мой счет, но меднокосый эльф покачал головой:
— Жаль, что я не имел удовольствия быть твоим наставником, Эвали. Тогда ты бы знал, кому можно бросать вызов, а кого лучше обходить стороной. Далеко-далеко.