Кошмарные создания бросились врассыпную.
Воспользовавшись паникой, Санька нырнул в черное пятно туннеля, где, он точно знал, находится выход. Но во сне почему-то от преследователей убежать невозможно. Парнишка старался изо всех сил и… не двигался с места. Зато враги его уже почти настигли: их вытянутые руки начали удлиняться и уже были готовы схватить ускользающую добычу. Санька решил пройти сквозь стенку туннеля и резко повернул в сторону. Стало еще хуже. Он застрял в каменной толще и не мог даже пошевелиться. А чудовища все ближе и ближе. Вдруг раздался далекий, еле слышный голос Василисы. Она звала на помощь. Парнишка беззвучно закричал, рванулся и вывалился наружу из какой-то крепостной стены. Пролетев немного, он рухнул в ледяную воду и… проснулся.
Он лежал на полу весь мокрый от пота, сжимая в руке колечко.
Унылые серые облака нависли над землей. Дождь лил как из ведра и, казалось, задался целью затопить весь этот мир. На худой конец, смыть с лица земли затерянный среди леса заброшенный замок. Впрочем, заброшенным он казался для посторонних; и попади туда кто-нибудь, то обнаружил бы внутри с десяток странных людей в серых рясах.
Близился вечер, и серый свет за окнами становился гуще и чернее, однако хозяева свечей не зажигали: либо они были жуткими скупердяями, либо не хотели, чтобы об их присутствии в замке узнал кто-нибудь из посторонних.
По тронному залу нервно прохаживался человек, зябко кутаясь в серый плащ. Лицо его было мрачно. Сделав три или четыре круга, он зашел за трон, присел, засветил короткий огарок свечи и открыл маленький тайник.
Внезапно распахнулась входная дверь, и в зал стремительно вбежал кругленький коротышка.
— Есть! — раздался его ликующий возглас.
— Что есть? — недовольно переспросил, не поднимая глаз, человек в сером.
— Его больше нету.
— Чего нету? Того, что есть? Ты толком объяснить можешь?
— Есть новость, что богатыря Саньки больше в Берендеевом царстве нету.
— Остынь.
— Да провалиться мне на этом месте. Его, говорят, Кащей к себе забрал.
Из-за трона высунулась голова. Она задумчиво посмотрела на толстяка, затем недовольно дернулась.
— Слушай, Хряк, я вообще не понимаю, почему Берендей так долго держал тебя своим советником. От твоих советов одни убытки. Ваш Кащей — еще тот фрукт, и от него вся кого подвоха ожидать можно. Даже если сказанное тобой чистая правда, то все равно ничего не меняется; на новую войну у нас сил нет.
— А кто говорит про войну? — всплеснул руками бывший царедворец. — Все намного проще: у Василисы горе — жених сбежал, и мы ей взамен другого подадим.