Неделя на бабкиных харчах давала себя знать, и «лунная походка» а-ля Майкл Джексон явно не получалась. Санька, схватив ухват и изображая гитариста, начал топтаться, как слон. Слоны в окрестных лесах не водились, поэтому избушка, которая подобных животных никогда прежде не видела, от такого слонотрясения стала пошатываться и поскрипывать.
Козлы, привлеченные странным шумом, сгрудились у крыльца, но внезапно дверь распахнулась, и окрестный лес огласил истошный рев:
— А ю реди, — в сопровождении соло гитары. Все стадо опрометью ринулось в ближайшие кусты и выглядывало от туда, чуть дыша.
Тут вернулась Баба-Яга. Она застала жуткую картину. Избушка, как пьяный матрос, с угрожающим скрипом раскачивалась из стороны в сторону, того и гляди завалится. Из трубы валил черный дым, а в кустах дрожало от страха все козлиное семейство.
— Свят, свят, свят, — закрестилась перепуганная старушка. Потом опомнилась, поглядела по сторонам, не видал ли кто, и решительно поднялась на крыльцо. Эта неосторожность тут же сыграла с ней злую шутку. Избушка уже начала подпрыгивать, и бабка, не удержавшись, слетела вниз, на землю. А из окошка залихватски летело:
— Еври бади!
Это разошедшийся паренек решил пройтись по избушке с подскоком, словно он Чак Бэрри или Ангус Янг.
— Ах ты, ирод! — рассвирепела Яга, прицелилась и, когда избушка начала валиться на другую сторону, метнулась в дверь.
В это время вступили «Beatles». Санька, не обращая никакого внимания на появление новых зрителей, завопил что было мочи:
— Эн бамило о.
— Какое такое помело? — заверещала бабка. Она схватила сковородку и принялась лупить «певца» по спине.
Он остановился, развернулся, не спеша выключил магнитофон и, зловеще усмехаясь, поинтересовался у оторопевшей Яги:
— Аааа… Бабуля приехала. Автограф дать?
— Душегуб окаянный. Все хозяйство порушил. Скотинку распугал! — взорвалась бабка.
— Ах, им не ндравится? Они хочут слушать свои сопливые «Гой еси, добры молодцы». Под гусли. Ладушки. Будут вам гусли, будет и свисток. — И он снова надавил на клавишу.
От этого рева Баба-Яга, разинув рот, остолбенела. Черный кот, на полусогнутых лапах просочившийся в дверь, как ошпаренный кинулся подлавку.
Санька продолжал носиться по избушке, круша все вокруг. Он уже порядочно взмок, но чувствовал себя все лучше и лучше, худея прямо на глазах. Бабка прыгала следом, потрясая кулачком.
Магнитофон грохотал, Санька завывал «Йе-е-е. Бэби», Яга визжала, черный кот орал благим матом. В общем, получился настоящий праздничный концерт.
Наконец, умаявшись, он остановился и выключил звук. Погром вокруг был полный. И это радовало.