— Как Святогора? — удивленно приподнялся Санька. — Он ведь это, герой, а не хулиган, как некоторые.
— Я и говорю — богатырь. А ты не перебивай. Я среди них самым младшеньким был, посвистывал. Мог запросто ветер-ураган поднять. Молодой был, глупый и по глупости своей озоровал много. С одного такого случая все и началось.
Жил-был неподалеку купец. Большая скотина, между прочим. Жадный до тошноты. Как увидит у кого чего-нибудь такое, чего у него нет, аж дрожит весь. Ехал он однажды с соседней деревни с ярмарки. Я по лесу мимо шел и не удержался, свистнул. Кобылка у него молодая была, горячая; на дыбки взвилась да как понесет. Купчишка перепугался, бородой вниз завалился; ноги вверху рогатиной раскорячились. Чуть было не убился. Так в деревню и влетели, еле-еле их остановили. Купца чуть живого из телеги вытащили, на ноги перевернули. А он, не успев сено изо рта выплюнуть, давай ругаться и кричать: «Разбойник, грабитель».
Мешок денег у него, видите ли, пропал. Может, он их по дороге выронил, а может, сам и зажучил, с него станет. Однако виноватым я остался.
Ладно, только все успокоилось — новое дело. За рекой деревенька стояла. Там у меня зазноба появилась. Только-только начали встречаться. В один прекрасный вечер иду я со свидания, а навстречу — ейный сосед. Он тоже, как потом выяснилось, на нее глаз положил. Орясина метра под два ростом. Увидел меня — и в ссору. Я, чтобы его утихомирить, свистнул тихонько, он в колобок свернулся и покатился по дорожке. Очень так шустро покатился. Я для пущего веселья еще и присвистнул вдогонку, да малость не рассчитал: рядом дом стоял, так на нем крышу снесло, да в поле рожь спелая полегла. Из избы мужик обалделый вылетел — и за вилы. Пришлось и его колобком следом отправить. Наперегонки с соседом. Зрелище-то, сам понимаешь, замечательное, но опять мне попало. Так и повелось: где какой куренок пропадет, забор повалится или еще какая напасть, так все сразу на меня валят. Вся деревня в один голос пальцами тычет: «Это наш разбойник свистнул».
С тех пор так и живу разбойником. Надоело, а кому скажешь; близко подойти и то боятся. — Соловей обреченно махнул рукой. — Что теперь старое вспоминать. Расскажи лучше, куда сам-то направлялся?
— Служба у меня такая. К Водяному шел. С тайным заданием от царя Берендея. А очутился сам видишь где. Что теперь делать, ума не приложу.
— Хорошему человеку помочь — святое дело. Дорогу я тебе покажу. Есть тут одна заветная тропинка, прямо к Водяному и выйдешь. Он в пруду живет, мимо не проскочишь. Правда, дорога через бор ведет, но ты не бойся. Что бы вокруг ни происходило, не обращай внимания. Это все больше морока, наваждение.