— Да! Здесь! Хорошо! — Она повернулась к Игнату: — Зайди к редактору!
За столом сидел полнеющий, грузный человек с лысиной. Его широкое, мясистое лицо расплылось в улыбке. Впрочем, улыбка тут же исчезла, спрятавшись в складках губ.
— А! Игнат, заходи!
Игнат скользнул внутрь. Кабинет главреда невелик. Почти все пространство занимал огромный Т-образный стол. Черемушкин высился словно гора в большом кресле на колесиках. На столе Черемушкина царили порядок и аккуратность. Настольный органайзер, два телефона, графин, стойки для бумаг — все это находилось в строгом порядке. Компьютер редактор не держал, предпочитал читать и править текст в распечатанном виде. На конце стола для посетителей стояла пара графинов и несколько стаканов. Ряды стульев были аккуратно задвинуты и поставлены ровно по линейке. Владимир Михайлович любил порядок и требовал этого от своих подчиненных. По крайней мере, когда они находились в его кабинете.
— Присаживайся, — сказал главред.
Игнат бесшумно выдвинул крайний стул, присел осторожно, словно тот мог выскочить из-под его зада и убежать. В присутствии редактора он всегда ощущал странную робость. В голове хаотично прыгали мысли: зачем вызвал Черемушкин? Чем я мог провиниться? Обычно редактор вызывал для разбора полетов.
— Я должен тебе сообщить, — проговорил Черемушкин, продолжая сверлить Игната глазами, — что я принял решение закрыть твою рубрику.
Он сказал это спокойным, будничным голосом, Игнат даже не сразу понял, о чем речь. Когда смысл дошел до него, он едва сдержал возглас. Мысли спутались, губы дрогнули: неужели я не справился?
— Ты хорошо справлялся! — сказал редактор.
Игнат прикусил губу. Черемушкин читает его мы как в открытой книге.
— Ты справился с рубрикой! — повторил Черемушкин. — Но ситуация в городе меняется. Если раньше мы было больше внимания уделять развлекательным рубрик то теперь...
Черемушкин умолк, лицо его сделалось мрачным. Игнат замер, разом позабыв свои страхи. Ни разу не видел шефа таким хмурым. Произошло что-то действительно серьезное Черемушкин сплел руки в замок, осторожно, словно они были из хрусталя, положил их перед собой на стол. Из широкой груди вырвался вздох.
— Игнат! — проговорил он. Его глаза впились в лицо Игната, тот вздрогнул, но выдержал взгляд. — Ты работал в газете почти год. Скажу тебе честно, ты на хорошем счету. Если тебе чего-то и не хватает, то это опыта...
Игнат сидел не в силах пошевелиться и молвить слово. Обычно Черемушкин очень скуп на похвалу. Не к добру он так его расхваливает!
— Еще годик-другой — и тебе смело можно будет доверять самые сложные задания! Более того, я всерьез подумывал взять тебя замом, — проговорил Черемушкин.