Но Игнат уже не слушал. Все вокруг заслонило видение серых песчинок. Они сыпались на него со всех сторон, тихий шелест громом отзывался в ночной тишине.
— Нет! — закричал Игнат. — Только не это! Я не буду этой серой, никчемной песчинкой! Я — другой!
— Ты уже есть серая, никчемная песчинка! — проговорил в голове неумолимый глас — Людей судят по их недостаткам, а не по их достоинствам!
Шелест усилился, песок подступал к самой шее Игната.
— Как же это больно, — проговорил он, и его окончательно погребло под кучей серого песка...
Оксана нежилась в постели. Ей снился славный сон. Она гуляла с Игнатом по парку Ленина. Они глядели на реку и играли с солнышком в прятки. А потом она проснулась, но ощущение сказки и приятности осталось.
Оксана потянулась, мягкое одеяло приятно обнимало обнаженное тело. Ночная рубашка такая тонкая, что кажется, будто нет ее вовсе. Послышался скрип! Оксана замерла. Что это? Тут же удивленно осознала, что Игната нет рядом! В голове мгновенно проснулось возмущение. И где этот наглый тип гуляет всю ночь? Так и не дозвонилась до него вчера. Вернется — такое ему устрою! Пусть только попробует выкрутиться!
Оксана возмущенно повернулась на другой бок и...
— А-а-а! — Испуганный крик колыхнул утреннюю тишину.
Она подпрыгнула на кровати, словно увидела мышь. Посреди комнаты стояла раскладушка (так вот откуда скрип!), а на ней уютно посапывало нечто! Гладкая жабья морда, выпуклые бугорки глаз. Ни единого волоска на круглой безобразной голове. Жабик! Оксана тут же вспомнила вчерашнее нападение и чудесное спасение. Теперь Жабик сидел на раскладушке и хлопал сонными глазами. Оксана медленно опустила одеяло.
— Прости. Сон плохой, — проговорила она, в голове медленно всплывали воспоминания о вчерашнем вечере.
Оксана нахмурилась, потерла виски руками. Зачем она притащила это чудо домой? Почему как ни в чем не бывало она лежит в постели в одной откровенной ночнушке, а эта зеленая несуразность спит на раскладушке, словно так и должно быть?! “Хоть убей, не помню, когда я переодевалась и раскрывала ему раскладушку. И ведь белье на раскладушке постелено самое лучшее! Странно это все”.
— Жабик приветствует Оксану и говорит ей “доброе утро”! — проквакал Жабик. В отличие от Оксаны, он был в одежде. Разве что снял свою круглую вязаную шапочку. Под шапочкой не оказалось ни одного волоска. Голова Жабика была лысой, как бильярдный шар. У него не было ни бровей, ни ресниц. Теперь он сидел и хлопал своими лысыми глазами, глядя на нее.
В комнате повисла неловкая тишина. Оксана стояла на кровати и стыдливо куталась в одеяло. Когда... хотя почему “когда”?, если Игнат узнает, то будет очень недоволен. В одной ночнушке наедине с посторонним мужчиной. Жабик тоже молчал. Тишина заполнила комнату словно липкий кисель. Жабик вдруг перекосился, как-то странно свел ножки. Его бледное лицо стыдливо порозовело.