Фантом часов облаком висел в небесах, напоминая герою о том, как коротко отмеренное ему время.
День клонился к вечеру. Толстый привратник сидел на топчане в караульной, с тоской ожидая, когда наконец дневное светило закатится за горизонт и настанет время разводить подъемный мост. Его могучий живот вздымался при каждом вздохе, и от этого ключи, висящие на поясе, мерно позвякивали. Сказать, что привратник перетруждался на работе, было бы сильным преувеличением, и всё же он любил ту блаженную минуту, когда ворота запирались на ночь и он отправлялся на покой.
Солнце опускалось издевательски медленно. Выглянув из караульной, толстяк убедился, что поблизости никого нет, и, чтобы скоротать время, достал из-под тюфяка флягу с мутноватой жидкостью. Он был любителем утолить жажду. Однажды его застали за этим занятием и он до сих пор помнил, какой разразился скандал. Ему так и не удалось доказать, что во фляге вода, которая приобрела крепость от долгой выдержки. С тех пор он предпочитал держать заветную флягу в секрете.
Как назло, в тот миг, когда он отвинтил крышку и собирался сделать глоток, в ворота замка постучали.
— Во бесово племя. Принесла кого-то нелегкая, — ругнулся он, размышляя, стоит ли открывать.
Резкий, ни с чем не сравнимый запах «выдержанной воды» щекотал ноздри, мешая сосредоточиться и затрудняя мыслительный процесс.
— Не к спеху, — наконец решил толстяк и потянул флягу к губам. Стук повторился более настойчиво, будто кто-то изо всех сил колотил по воротам каблуком. Это было уже нешуточной заявкой. Чего доброго, незваный гость мог оказаться важным гонцом. Заставлять его долго ждать — себе дороже.
— Вот народ пошел. Неймется им. Ходят тут на ночь глядя, — проворчал привратник, с сожалением убрал флягу и заковылял к воротам. Выглянув в зарешеченное окошечко, он увидел сухонькую старушку с корзинкой. Откуда только у нее взялись силы эдак дубасить по воротам?
— Эй, отопри-ка ворота, — бойко потребовала она.
— Ага, разбежался! Может, тебе еще и хлеб-соль поднести? Чего тебе дома не сидится, старая перечница?
— Я товар принесла.
— Нате вам, товар! Распахни гляделки. Ночь на носу. Завтра приходи, — сердито пробурчал толстяк и уже собирался захлопнуть окошко, но старушка поспешно произнесла:
— Мой товар волшебный, ждать не может, к утру испортится. Придется пожаловаться твоей госпоже, что это ты виноват.
Привратник задумался. С одной стороны, в такой час нормальные торговцы не шатаются по дорогам, но с другой — если бабка говорит правду, ее рискованно не впустить.