— Как пожелаете, — надсмотрщик встал, гремя ключами.
— Да, и пусть дверь будет открыта. Чтоб никто не подслушал, — уточнила жрица.
За гостеприимно открывшейся дверью оказалась довольно просторная камера. В обычной тюрьме ее заняло бы не меньше десятка арестантов, но здесь заключенный был всего один. Невысокий, щуплый, беловолосый и светлоглазый, с мелкими и невыразительными чертами лица. Облачен он был в драную рубаху и штаны, со следами старых кровяных пятен, выданную из кладовой Кардирга. Старая мера предосторожности — мало ли, вдруг маг зачарует какой-нибудь предмет своего гардероба, а потом спалит колдовским огнем и честных стражей порядка, и узилище?
Выглядел коротышка неважно: поминутно вытирал испарину, сидя в напряженной позе, время от времени лицо искажала гримаса страдания... Неудивительно — два раза в день в него вливали добрую кружку отвара траммы, ввергающей в такое состояние, что совершенно невозможно творить магические действия. Ведь этого человека арестовали в портовом кабаке, когда он, каким-то непонятным чародейством заворожив пьяного купца до полной потери сознания и отведя глаза другим посетителям таверны, сникал с него пояс с почти пятью сотнями серебром.
На его горе, в зале присутствовал морской колдун с одного из кораблей, который заметил неладное. И вот теперь грабитель ждет решения своей судьбы. А как известно всем, законы любой страны беспощадны к магам-преступникам. Ему предстояло пожизненное заключение, коему суждено было продлиться не очень долго, ибо трамма не только лишает способности творить чары, но и отравляет пьющего ее.
Все это промелькнуло в голове у Анизы, перед тем как она с небрежностью, присущей тем, кто привык, что за их одеждой следят другие, уселась на грязные нары.
В глазах узника появилось что-то похожее на любопытство.
— Итак, не буду долго говорить. Ты Чикко, фомор с острова Лард, что в Пиридианском архипелаге. Кстати, как тебя зовут по-настоящему?
— Благородная госпожа, я уже почти забыл свое истинное имя, и к тому же, наверное, потерял на него право...
— Ладно, как пожелаешь. Ты наследственный шаман клана Белой Совы?
— Уже нет, — коротко бросил Чикко. — Я им был.
— Все равно. Ты умеешь варить зелья всех видов для злых дел, как и для добрых. Ты умеешь отводить глаза, насылать порчу и смерть, лечить болезни и раны наложением рук, а также Словами и Знаками. Ты даже, говорят, можешь летать... Что скажешь?
— Брешут, пресветлая... Разве тогда я сидел бы тут? — грустно улыбнулся фомор.
— А почему ты покинул родину?
— Превратности судьбы, — так же лаконично ответил он. — Неужели столь высокая особа пришла в эту грязную дыру, чтоб узнать жизненную стезю мелкого вора?