«24 июля 2236 года.
Я остался один.
Сегодня, спустя три десятилетия после того, как судьба закинула нас на эту планету, я впервые почувствовал, что такое настоящая безысходность.
Оля умерла тихо, во сне. Я похоронил ее во дворе, рядом с Уго Ургеймом.
Грустно, что никто не сделает этого со мной.
27 июля.
Перечитал вырезанную накануне запись и понял, что глупо будет провести свои последние дни в черной депрессии… В конце концов, улетая с Земли, мы надеялись отыскать планету, на которой смогли бы начать новую жизнь, без сонмища пороков, разъедающих цивилизацию.
Мне шестьдесят лет, тридцать из которых я прожил на девственной планете, чем-то похожей на Землю, рядом со мной была любимая женщина, так что мне действительно грех жаловаться на судьбу.
К тому же мы оставили тут заметный след, который, я надеюсь, не сгинет вместе с нами, а переживет века…
Я не стану тратить отпущенное мне время на изложение былого… В конечном итоге вся наша жизнь, с катастрофы разведывательного корабля на соседней планете этой системы и практически до последних дней, описана Ольгой в бортовом журнале аварийного модуля. Там все ее мысли, собранные нами научные данные, оценки той катастрофы и т.д.
В данный момент меня волнует вовсе не халатность Уго Ургейма, приведшая к катастрофе, и не наши с Ольгой переживания. Все это уже в прошлом. Сейчас меня заботят те, кто остается тут как живое свидетельство нашего присутствия на планете.
Речь пойдет о котах.
Первые годы, сразу после посадки, мы не помышляли ни о чем подобном.
Мы с Ольгой боролись за выживание. Строили этот Дом, исследовали биосферу планеты, методом проб и ошибок составляли рацион питания, очищали воду, добывали энергию.
Потом, после нескольких мучительных и напряженных лет, жизнь постепенно вошла в накатанную колею, мы выжили, освоились, наладили быт, появилось свободное время, интересы, развлечения, надежды и мечты…
Единственное, чего мы себе не могли позволить, — это иметь детей. Мы долго обсуждали между собой данный вопрос, пока не пришли к общему мнению, что не имеем права произвести потомство, обреченное на деградацию. Дело в том, что большая часть аппаратуры и запасов модуля были безвозвратно утрачены или серьезно повреждены при жесткой посадке. Единственный аппарат эмбрионального клонирования и связанный с ним лабораторный комплекс не в состоянии поддержать популяцию людей на уровне, который бы позволил избежать браков между нашими прямыми потомками. Приблизительные расчеты показали, что при подобных условиях уже в третьем поколении неизбежно начинается вырождение генофонда и, как следствие, — постепенная физическая и умственная деградация…