В облике девушки появилась затравленность. Вадим говорил как-то слишком заученно, автоматически, как будто цитируя из невидимого конспекта, отчего сделался еще более чужим по отношению к ней, чем был до этого. Его легче было принять за отдаленного родственника электронной тумбы, что стояла рядом с кроватью, чем за существо, с которым у нее может быть что-то общее.
— Вы ведь смотрите в окно? — принужденно улыбнулся Вадим. — Доказано, что Плерома — прямой результат процесса вторжения в кварковую структуру вещества. Об этом предупреждали многие ученые. «Накваркали» пошутил один физик, они вообще очень любят пошутить. Природа явления, надо сказать, изучена весьма слабо. С обывательской, то есть нашей с вами точки зрения, это выглядит так: повсеместно на всей планете установилось единое время суток, более всего походящее на поддень в средних широтах, в конце лета. Приблизительно двадцать два градуса по Цельсию. На экваторе пожарче градусов на пять-шесть, на полюсе похолоднее. Ни солнца, ни луны, ни, тем более, звезд не видно никогда. Определение времени без применения специальных приборов невозможно. Колебания в состоянии погоды самые небольшие. Изредка дождик, изредка ветерок. Бывают, правда, землетрясения, но и их стало меньше, и разрушительность сильно снизилась. Попытки исследовать Плерому имеющимися средствами — спутники, зонды и тому подобное, ни к чему не привели, все это сложное оборудование просто пропало без всякого результата. Кануло в небесах, как в вате.
Вадим остановился, как бы пытаясь сориентироваться на складе сведений, которые ему предстояло выдать собеседнице. Он искал в ее облике какие-нибудь намеки на то, по какому именно пути было бы лучше повести речь, пытался определить, сколько из изложенного и в какой степени усвоено собеседницей. И ничего определить не мог. Такое впечатление, что его слова не оказывали никакого действия. Но у него не было никакого другого выхода, кроме как продолжать свою лекцию. Пусть будет — горох об стену.
— Да, важно заметить, что ныне все крупные физические эксперименты полностью запрещены, потому что никто из ученых не в состоянии даже приблизительно предсказать результат дальнейшего углубления в корни материи. Не исключено, еще один толчок, и мы самоуничтожимся. Поэтому вся фундаментальная наука заморожена. Совершенно, кстати, непонятно, как наша планета выглядит теперь снаружи, то есть из космоса. До каких пор простирается Плерома. Может быть, мы теперь просто некая туманность. Косвенным образом отсюда можно вывести объяснение того, почему земным ученым никогда раньше не удавалось отыскать в окружающем космосе никаких следов иной жизни. Некоторые большие умы пришли к выводу, что всякая цивилизация, достигнув определенного уровня познания, проникнув на кварковый уровень материи, оказывается в своей Плероме. Я понятно говорю?