– А разве статуи могут сами ходить? — подал голос Конан Варвар.
– Еще как могут! — со знанием дела произнес Муромец. — Ежели в ентом деле колдовство замешано!
– Дубину бы! — вздохнул Добрыня, оглядываясь. — Не хотел бы я столкнуться тут с этими каменными истуканами.
– Ребята, а может, я пока за ломиком сбегаю, а? — предложил Конан. — Тут недалеко...
Яромир только рот открыл, как вдруг земля под ними вздрогнула один раз, потом второй, третий.
– Кажется, уже поздно за ломиком бежать, — задумчиво пробормотал Илья.
И тут из темноты на поляну вышла здоровенная статуя с каменным мечом в руках.
– Гдум! — это Конан шумно сглотнул слюну.
Воцарилась мертвая тишина. А когда каменный истукан медленно и зловеще повернул к ним неровно обтесанную башку с белыми мраморными глазами, друзья невольно шагнули назад.
– А... — раскрыл рот Попович. — Вы тут прогуливаетесь, да? — спросил он подхалимским, ласковым голосом, не сводя с истукана округлившихся от удивления глаз.
Статуя с неприятным звуком повернула голову, и на землю посыпалась каменная крошка. Однако опускать меч она не торопилась.
– Нет, — медленно, с трудом разжав каменные челюсти, ответил истукан, буравя их мертвым каменным взглядом. — Я не прогуливаюсь, я сторожу!
– Величайшего и могущественнейшего Охмурида-заде? — уточнил Добрыня.
– Его, — после непродолжительной паузы ответила статуя, и тут земля опять задрожала от чьих-то шагов. На поляну из темноты вынырнул еще один каменный истукан. И этот второй был куда больше первого, его массивные ручищи свисали чуть ли не до земли.
– А вот и напарничек пожаловал, — прошептал Муромец. — Братцы, что делать-то будем?
– А что тут сделаешь? — дрожащим голосом откликнулся Попович. — Тикать надо!
– Тикать русскому богатырю несподручно! — отозвался Добрыня.
– А с каменными монстрами тягаться сподручно? — сглатывая подступивший к горлу ком, спросил Яромир.
В следующую минуту на поляну друг за дружкой, чеканя шаг, вышли еще две исполинских статуи. У одной в руках была каменная дубина, у другой — боевой топор с длинной ручкой. Не сговариваясь, каменные исполины окружили друзей и принялись рассматривать их, видимо раздумывая, что с ними делать? Наконец одна из статуй, у которой был огромный, жуткого вида топор, громоподобным голосом осведомилась:
– Кто. Такие?
– Мы-то? Э... — невольно замялся Попович. — Сами-то мы неместные...
И тут Яромира словно что-то толкнуло вперед.
– Мы ваши избавители! — громогласно заявил он. — Мы пришли, чтобы вас расколдовать! Вам ведь, наверное, уже надоело каменными-то ходить?!