Все повторялось.
— Я убью тебя!!!
Все повторялось.
Все было по-другому.
Потому что Спиря на этот раз вовсе не собирался душить Кирилла. Он вскинул трибэшник и не целясь выстрелил. Молния ширкнула рядом с головой Кирилла. А вторая должна была превратить его в обгорелый труп, но опять пролетела над головой, потому что Пара Вин успела стукнуть Спирю по руке. Лишь опалило волосы…
"Это же он в меня выстрелил!" — поразился Кирилл, и потрясение его было столь велико, что он отключился.
В чувство его привели достаточно быстро. Во всяком случае, Спиря стоял на прежнем месте, и Юраша Кривоходов с Фаратом Шакиряновым, как и в прошлый раз, держали его за руки. Рядом стоял прапор Малунов, и вид его не обещал Спире ничего, кроме хорошего заряда ржавых пистонов.
— Спиридонов! — рявкнул прапор. — Вы арестованы! За покушение на жизнь товарища вы будете преданы суду военного трибунала!
Все повторилось. Опять Спирю разоружили, опять посадили в глайдер и под охраной Юраши и Фарата отправили на базу.
Кирилл, поднявшись, все-таки добрался до Ирины.
— Перелом поясничного отдела позвоночника, — сказала та. — Примерно месяц в госпитале. Потом столько же на реабилитацию. У тебя ожог на лбу, давай обработаю.
И только теперь Кирилл почувствовал боль.
А когда прибыли на базу, маховик административно-правовой машины уже завертелся.
Через два часа — вернувшиеся из боя едва-едва успели пообедать, и Кирилл с Альвиной вновь сидели за столом вдвоем — из Семецкого прибыл "шмель" угольно-черного цвета с пятеркой охранников на борту. Спирю вывели из базового карцера, надели на руки ограничитель подвижности и велели подниматься на борт.
Прапор Малунов передал старшему охраннику персон-карту арестованного, и черный "шмель" взял курс на Семецкий, унося Спирю навстречу таким ржавым пистонам, каких у него не было ни разу в жизни.
После ужина в курилке затеяли обсуждалово, стоило ли Спире распускать себя так, чтобы стрелять в своего.
Кирилл услышал часть обсуждалова случайно, потому что его задержал после ужина Малунов и затеял этакий душещипательный разговор. Наверное, хотел убедиться в том, что старшина не потерял душевного равновесия. Однако, как ни странно, выстрел из трибэшника не слишком волновал Кирилла. Если что и не давало ему покоя, так это ранение Ксанки, поскольку было совершенно ясно, что она опять прикрывала его от гостей и опять забыла о собственной безопасности. То есть, она пострадала из-за него уже во второй раз.
Прапора интересовало вовсе не происшедшее с Ксанкой, он говорил о сегодняшнем поведении гостей, интересовался мнением Кирилла об одноногах, и тот чуть не проговорился о выводах, которые сделал относительно гостей по результатам анализа архивных видеозаписей. После этого прапору оставалось бы только поинтересоваться, на основании каких данных старшина пришел к подобным выводам, и провала было бы не избежать.