— Мы не помогали вам, Александр. Мы старались удержать вас от ошибок. Я и сейчас это делаю.
— Какие сложности! — Барков серьезно разозлился. — Ну и грохнули бы меня, чтоб не мучиться!
— Ну зачем же вы так? Не надо сердиться. — Седой попытался успокаивающе улыбнуться. С пистолетом улыбка не сочеталась, а потому ожидаемого результата не принесла. — Вы нужны нам живым и здоровым. Более того, мы заинтересованы в сохранении нормальных отношений. Ведь вы не только неординарный человек и живое доказательство неправомерных действий Манилова & Со, вы еще и свидетель. Единственный и весьма ценный. Когда мы призовем всю эту братию к ответу, ваши показания станут основой обвинения, а необычные способности — доказательной базой. Но сейчас не тот момент, чтобы заниматься научными изысканиями, да и ангар не то место, где это следует делать: Вот когда мы отсюда выберемся…
— А вам не кажется, что, если я начну контролировать свои способности, выбраться отсюда будет проще?
— Возможно. Только я привык опираться на доказанные факты, а не на предположения, я вам уже говорил. Мы выберемся и без помощи вашего таланта. И мы, и ваши родные. Манилов сейчас в сложном положении, его зажали с двух сторон, и он не станет воевать на два фронта. Пока ваши способности не активированы, он лишь подозревает вас в обладании чипом «Сокола» и, когда ситуация обострится, не станет размениваться на мелочи вроде туманных предположений.
— Спецназу будет достаточно поиграть мускулами, и он нас отпустит?
— Совершенно верно. А когда вы встретитесь со специалистами в подготовленном для этого месте, вспоминайте сколько угодно. Я доступно изложил?
— Вполне. — Саша кивнул. Он настолько устал от всех этих причинно-следственных хитросплетений, что был готов принять любую вводную, лишь бы поскорее все закончилось. — Доверяюсь вам целиком и полностью. Кстати, люди Черпаева начали перегруппировку. Они уже у двери. Я чувствую, что настроены они весьма решительно. Где ваша кавалерия?
Владислав Валерьевич взглянул на экранчик смарта. Часы на нем показывали полночь. В голове у Саши мелькнула некая туманная мысль, но сформулировать ее, а тем более высказать он не успел. Снаружи ангара что-то взорвалось, и по полу пробежала ощутимая волна вибрации. Барков присел, а Владислав Валерьевич ухватился за край ближайшего стола. Люди за стеклянной стенкой оживились, но на гостей они больше внимания не обращали. Всю свою воинственную решимость они направили вовне. Саша уловил охватившие бойцов смешанные чувства: от досады, легкого волнения и возбуждения до холодной злости.