Тогда же, недоуменно повертев в руках кусок металла, Сова отдарилась аптечкой в пластиковой коробочке, решив, что раз к ней в гости занесло врача, то ему в подарок вполне подойдет стандартный бортовой набор медикаментов. Первое ознакомление варвара с достижениями современной медицины Сова провела блестяще, словно сдавала зачет по оказанию первой помощи пострадавшим. Впрочем, ей не пришлось долго чувствовать себя слишком умной. После того, как Лорис успешно испытал мазь от ожогов на одном из своих пациентов, его ежевечерние сказки, несмотря на протесты Совы, были спешно свернуты. Теперь, с трудом восстанавливая в памяти медицинские познания, Сова коряво и косноязычно пыталась пересказать Лорису все, что она помнила об искусстве врачевания. Неделя мучений, проведенная в попытках вспомнить основательно подзабытую таблицу Менделеева, вынудила Сову заказать в фактории мобильный компьютер с виртуальным рабочим местом и несколько обучающих школьных программ. Неожиданно легко Лорис согласился даже на операцию по лингвистическому программированию головного мозга, хотя Сова понимала, каким потрясением для человека другой цивилизации должно было стать внезапное овладение словарем федерального эсперанто. После этого одна из пустых комнат ее дома надолго превратилась в учебный класс.
Сама на осознавая этого, Сова привязалась к Лорису так быстро и так крепко, как привязываются все, вдруг оказавшиеся одинокими люди к первому ворвавшемуся в их опустевший круг живому существу, будь то кошка, собака или человек. С появлением Лориса сами собой исчезли куда-то излишки ее свободного времени, заполненные, как правило, воспоминаниями и сожалениями. И даже со страхом ожидаемая тоска по прежней жизни приходила лишь короткими приступами, которые Сова старалась перетерпеть, как зубную боль. Так что однажды ночью, отыскивая для Лориса на звездном небе участок Млечного пути, где светил едва видимый отсюда желтый карлик — Солнце, Сова научилась, наконец, забывать о своей участи изгоя при виде чужого восторга — восторга перед бесконечностью давно знакомого ей мира.
Спасла ли ее тогда собственная бессознательная щедрость? Или смутное чувство, что все эти уроки были необходимы ей самой больше, чем первому в ее жизни ученику? Часто со стыдом и удивлением она сознавала, что в своем мире и в своей культуре Лорис оказался человеком, лучше и полнее образованным, чем она — в культуре и цивилизации Земли. В придуманной ими игре «вопрос-ответ» ее проигрыши надолго стали привычными: Лорис мог ответить на любой её вопрос, а вот она с трудом отвечала на один из его трёх. Он рассказывал ей легенды, показывал древние храмы, заказал для нее у художника нарисованную на плотном холсте карту империи, из окна дома вел для неё репортажи о проходящих внизу под окнами похоронных и свадебных процессиях... Именно тогда, в первый год их знакомства, он и рассказал ей про «Страну Остывших Душ» — легендарную и реальную.