Государь внимательно посмотрел на меня.
— Так может, нам стоит нейтрализовать Гоюна?
— А вот этого делать нельзя ни в коем случае. Не дай бог «Небесный предел» получит своего мученика и обретет «святые мощи». Тогда он действительно станет влиятельной силой и сплотит множество сторонников. Раньше или позже Гоюна нейтрализует сам Гоюн, главное, не давать его секте врага, который заставит адептов объединиться.
— Возможно, — задумчиво произнес государь. — Но с Филаретом вы все же поговорите.
— Поговорю непременно, государь.
— Спасибо. Что же, не смею вас больше задерживать.
Я поклонился и зашагал по дорожке к стоянке.
Наш старый дом показался мне непривычно пустым. Только старый швейцар встретил меня в прихожей и принял плащ.
— Ваша светлость, Ирина Петровна ожидает вас в Мавританской гостиной, — в глазах старика читалось искреннее сочувствие.
«А ведь он очень болен, — вдруг подумал я, разглядывая большие мешки у него под глазами. — Как же я забыл об этом?! И почему мы вспоминаем о тех, кто предан нам, только когда нас самих ударит?»
— Спасибо, Антон Кириллович, — ответил я. — А почему вы здесь? Вы же на операцию должны были ложиться.
— Да какая уж там операция, ваше сиятельство, когда такие дела творятся? — смущенно прогудел старик.
— Ничего особенного не происходит, — улыбнулся я. — Земная ось не перевернулась, трубный зов не прозвучал. Вам обязательно надо позаботиться о своем здоровье. Я как раз собираюсь попутешествовать, а вы за это время подлечитесь. Знаете, как я рад буду увидеть вас в добром здравии? Ложитесь на операцию, а потом обязательно возьмите отпуск на пару — тройку месяцев. Можете отдохнуть в Александровне, можете в любом другом имении на полном пансионе.
— Да куда мне, — снова смутился швейцар. — Мне бы на родину, в Прохоровку съездить.
— Вот и отлично, поезжайте обязательно. И не забудьте получить у бухгалтера отпускные, — улыбнулся я и заспешил вверх по лестнице.
Ирина нервно мерила шагами гостиную. Увидев меня, она воскликнула:
— Шура, ну наконец-то! Я тебя уже два часа жду, сама не своя. Ты знаешь, что Анатолий сбежал к Елене? Только представь, какой подонок!
— Обычный холуй, стандартная реакция. Ничего особенного.
— И как ты держал такого!
— Исполнительный... и не брезгливый. Не каждую работу можно поручить честным и гордым. Специфика нашей жизни.
— Но какую гадость сотворила эта мерзавка!
— Она тут ни при чем, — отмахнулся я. — Ее использовали.
— Использовали?
— Это не важно. Я только что был у государя. Общественный совет решил передать корпорацию в управление тебе, а не Елене.