— Я не спрашивал… — Тёрн только и покачал головой. — Думай теперь, Нэисс. Что мы можем сделать?
— Как «что»? Дать Кройону кого-нибудь сожрать. Какого-нибудь пастуха или там купца…
— Дурацкие у тебя шутки, Нэисс, прости, пожалуйста, — Тёрн сдержался, но это явно стоило ему немалых Усилий. — Мэтр! Мэтр Кройон! Как ты себя чувствуешь?
Однако демон лишь резко отмахнулся, что было силы сжимая челюсти. Теперь он уже не пытался высвободить Клыки, напротив, загонял их чуть ли не ещё глубже в ствол белолиста. По чёрной чешуе стекали крупные зеленоватые Капли.
— Осторожно, Тёрн! — крикнула Нэисс, когда дхусс решительно шагнул к терзаемому непонятной мукой демону. — Осторожно, он может наброситься!..
…Нэисс не призналась бы в этом никому, но она уже готовила свою верную Иглу-до-Сердца. Если не сразить безумца, то по крайней мере задержать и оторваться, скрыться в лесу. А Тёрн пусть сам выбирается, как может.
Широкая ладонь дхусса легла на чёрную чешую. В левой руке Тёрн сжимал упёртый торцом в землю посох, и пальцы его вновь побежали по гладкому дереву. Демон конвульсивно дёрнулся и замычал дурным голосом, перепуганные лесные обитатели так и брызнули во все стороны.
Тёрн не отстранился. Не отдёрнул руку, даже когда чешуйки брони демона встали дыбом и из-под них потекла зелёная дымящаяся слизь. Её струйки, точно живые змеи, поползли к локтю дхусса, он морщился, но чародейства не прерывал.
Сидха почувствовала дурманящий удар чужой, но в то же время чем-то странно знакомой магии. Глубинные корни чар приходились сродни заветному волшебству её собственного народа. Терн вытягивал сейчас из демона всю безумную ярость и жажду бессмысленных убийств, вытягивал, переливая её в себя, и теперь уже ему самому предстояло бороться с натиском тёмных желаний.
Зачем он это делает, слепец? Заклятья призывания — одни из самых могущественных в арсенале всех систем волшебства. Их так просто не перешибёшь, не одолеешь. А таэнги как раз и славились своими Призывающими, шаманами, искусными в вызове с иных планов бытия совершенно кошмарных чудовищ. Сумей они удержать монстров в повиновении — и армия таэнгов стала бы непобедимой. Собственно говоря, именно на этом держалась их власть в древние времена — до того, как откуда-то с востока не пришли люди и не загнали малорослый народец высоко в дикие горы, где таэнги и прозябали по сей день.
Тёрн пытался спасти не себя — демона, уберечь его от гибельного пути саморазрушения, ибо призванные колдунами существа, получая с яростью и неутолимым голодом десятикратно возросшие силы, так же быстро и сгорали, плоть не выдерживала рвущихся сквозь неё потоков магии.