Уголком глаза Шелби заметила под окном какой-то серебристый блеск. К дому, ослепительно сверкая на солнце, подъезжал «Мерседес» ее отца.
– Подождите-ка. Кажется, у вас появилась возможность все рассказать самому судье! Похоже, у него изменились планы – он вернулся домой!
Украденные ключи в кармане жгли ей бедро. Может, вернуть их на место, пока отец не вошел в дом?
– Отлично. Так будет даже легче, – с недрогнувшей улыбкой отвечала Катрина.
В этом Шелби очень сомневалась. Самой ей никогда не было легко с отцом.
– Я попрошу Лидию послать его прямо сюда, – сказала она и вышла в фойе, откуда уже доносились торопливые тяжелые шаги экономки. Лидия с двумя высокими бокалами холодного чая на подносе уже подошла к дверям гостиной, когда заметила через окно подъезжающий к крыльцу «Мерседес» судьи.
– Dios!– прошептала она. Поднос в ее руках задрожал. Шелби кинулась на помощь. Она успела схватить накренившийся поднос за край, но было поздно. Бокалы полетели на пол; ломтики лимона и кубики льда рассыпались по мрамору, холодный чай выплеснулся Шелби в лицо и на блузку. Входная дверь распахнулась, и в дом, тяжело опираясь на трость, вошел судья Коул – раскрасневшийся, с бисеринками пота на лбу.
– Что здесь творится? – прорычал он.
– Ох, судья. – Испуганно сглотнув, Лидия присела и принялась подбирать быстро тающие кубики льда. – Простите... простите... я не ожидала, что вы так рано вернетесь.
– Встречу в Сан-Антонио пришлось отложить.
– Сейчас... сейчас вытру. – как потерянная, бормотала Лидия.
– Да что происходит? – требовательно спросил Рыжий Коул.
– Здесь человек, с которым, думаю, тебе стоит встретиться, – ответила Шелби, вытирая носовым платком забрызганное лицо.
– Кто там еще? Что за...
Взгляд его метнулся от Шелби к дверям гостиной – и сквозь стеклянные двери судья разглядел Катрину.
– Господи Иисусе! – прошептал судья. За миг он постарел лет на пятнадцать.
И в этот самый миг Шелби убедилась: Катрина говорит правду. Нагловатая репортерша из Далласа – действительно ее сводная сестра. В горле у Шелби пересохло, накатило головокружение, и ей показалось, что сейчас она рухнет без чувств. Отец лгал ей. Все эти годы лгал.
– Думаю, нам нужно поговорить, – выдавила она наконец. – И на этот раз будем говорить правду.
Судья ответил не сразу. Бледный, потерявший свой обычный апломб, он неотрывно смотрел на свою младшую дочь.
– Верно, девочка моя, – проговорил он наконец, не отрывая взгляда от Катрины. – Мне давно надо было повести дело начистоту. И, думаю, сейчас самое время.
Итак, Калеб Сваггерт убит.