– Мой источник не является наследником.
Джек остановился на переходе. Он не ожидал, что Дейрдре скажет ему что-нибудь, и, уж конечно, не ожидал услышать такое.
– Откуда вы знаете? – спросил он.
– Я обычно не хожу в полицию за материалом для своих репортажей, но, когда вчера ночью умер Радски, я сделала это. То, что я сказала им, могу повторить и вам.
– Что именно?
– Один человек позвонил мне пару недель назад. Вот он и есть мой источник.
– А я еще раз спрашиваю: откуда вам известно, что он не наследник?
– Я знаю это, поскольку он хочет поделить наследство со мной, если я его получу. Наследник не пошел бы на подобную сделку. Все они уже в игре.
– Ладно, я не стану спорить с вами по этому поводу, но вы подтверждаете другую мою мысль. Этот ваш источник явно не объективен. Он сделал ставку на то, что вы сорвете куш, и поэтому может говорить все, что угодно, лишь бы причинить вред Татуму и вынудить его отказаться от наследства.
– Вы совершенно правы.
– Конечно, прав. Газета, подобная «Трибюн», не должна публиковать репортажи, основанные на информации, которая поступила от единственного источника, не внушающего полного доверия.
– «Трибюн» никогда не допустила бы такого. Вот почему я пошла и отыскала второй источник.
Джек помолчал, опасаясь задать следующий вопрос.
– И кто же это?
Дейрдре снисходительно засмеялась.
– В обычных условиях я послала бы вас к черту, если бы вы задали подобный вопрос. Но вы своим постулатом «Мой клиент – святая невинность» довели меня до того, что я вынуждена сказать: если бы мой источник был более близок к вам... нет, лучше так: не думаю, что на свете есть кто-то, кто был бы вам еще ближе.
Джек молчал, словно она нанесла ему удар в грудь.
– А теперь, – добавила Дейрдре, – извините, у меня опять запарка с материалом.
Она повесила трубку, но Джек не двигался. Он пристально смотрел на свой телефон, пытаясь понять смысл того, что сказала Дейрдре, и тяжкая мысль бередила его душу. Нет никого ближе...
Мимо прошел транзитный автобус, окутав Джека черным облаком отработанного дизельного топлива. Но он почти не обратил на это внимания.
«Чертово дерьмо», – пробормотал он, пряча телефон в карман.