– Да нет, ты точно сошла с ума... Люси глубоко вздохнула.
– Вспомни наше детство, Колин, тогда деревья, по которым мы лазили, были куда выше этого. Ты поможешь мне влезть в окно, вот и все.
Не дожидаясь ответа, Люси подбежала к дереву и начала взбираться на него.
– Не могу поверить, что я делаю это, – проворчал Колин. – Мы можем не просто свернуть себе шеи, но и устроить что-нибудь еще похуже.
– Тихо, – прошептала Люси, пробираясь все ближе к цели, – вот, кажется, это окно.
– Да, это именно оно...
– Так помоги же мне, Колин. Дай руку.
– Боже, – отозвался он, – ты залезла слишком высоко.
– Так и ты забирайся выше.
– До сих пор не могу поверить. – Колин стал карабкаться вверх. – Неужели это я рискую своей шеей? И ради чего? Ради любви!
– Я назову в честь тебя своего первого сына. Этого будет достаточно, чтобы вознаградить тебя за твое усердие?
– Вполне.
– Ну а теперь держи меня, я придвинусь еще немного. Держась за руку Колина, Люси сделала несколько маленьких шажков и подбородком достала до окна.
Встав на цыпочки, Люси заглянула внутрь и, оглядев комнату, нашла взглядом кровать. У нее перехватило дыхание, когда она увидела лицо того, чья голова покоилась на подушке.
– Это здесь, Колин, – прошептала она, – ты был прав. Держи меня крепче, я открою створку.
К счастью, открыть окно не составило особого труда, после чего Люси подтянулась и оперлась локтями на подоконник.
– А теперь толкай меня, Колин.
Молодой человек поспешно выполнил приказание, и Люси с шумом упала на пол спальни; и тут же она увидела, как Генри, вздрогнув, сел на кровати.
– Что это еще за привидение? – произнес маркиз сонным голосом.
Люси не шевелясь смотрела, как он протер глаза и попытался опустить одну ногу на пол, а потом, застонав, снова лег в постель.
Наконец, придя в себя, Люси поднялась с пола и поспешила к нему.
– Генри, дорогой, как ты?
Она стояла у кровати, боясь дотронуться до него, и радовалась уже хотя бы тому, что могла видеть, как вздымается и опускается его грудь.
Дотронувшись до его руки, Люси взяла ее и поднесла к своей разгоряченной щеке.
– Я, кажется, все еще сплю, – слабо пробормотал Генри, – ведь этого не может быть!
– Ах, Генри, ты вовсе не спишь. Это я, Люси...
Маркиз открыл глаза и попытался сесть.
– Сколько сейчас времени? Уже утро?
– Нет, боюсь, сейчас середина ночи. Я залезла сюда через окно. Надеюсь, ты не рассердишься?
– Черт возьми, конечно, не рассержусь. Я молился и надеялся, что ты придешь. Но почему ты передумала?
– Что ты имеешь в виду?
Генри покачал головой:
– Забудь. Какая разница. Дай лучше я как следует разгляжу тебя.