Все четыре стены снизу доверху были заставлены полками, на которых теснились книги. На письменном столе и на сундуке возле кровати тоже лежали книги. В открытое окно лился солнечный свет и задувал приятный ветерок. Крашеные стены каюты были темнее, чем светлый дуб в ее каюте.
Ей были видны только длинные ноги Джека, он лежал в центре большой кровати с балдахином, застланной красным бархатным покрывалом с золотыми желудями и листьями. Тяжелая штора закрывала от нее верхнюю часть тела Джека. Слева от нее стояли стол красного дерева и обитое красным плюшем кресло. Каюта казалась скорее библиотекой, чем жилищем капитана.
Лорелея сделала шаг и увидела лицо пирата. Лежа на боку, он читал книгу. Просторная белая рубашка была расстегнута, загорелая мускулистая грудь открыта. Это была самая естественная, самая непреднамеренная поза, которую она у него видела. Но самое удивительное – на нем были очки! Большего несоответствия нельзя было и придумать. Он поднялся с ложа и приветливо улыбнулся.
– Чему обязан удовольствием видеть вас? – сказал он, сняв очки. Руки казались очень большими в сравнении с очками, он их бережно сложил и положил на сундук возле кровати. – Садитесь! – Он предложил ей плюшевое кресло. – Что означает ваш приход? Надеюсь, вы не решили так скоро отказаться от победы?
Подавив неожиданный порыв бежать, она села.
– Я пришла вас поблагодарить.
– А, должно быть, Генри выдал вам свои сокровища. – Слегка откинув голову, он взял с сундука карманные часы и, проверив время, улыбнулся: – Удивляюсь, как он вытерпел так долго. Когда я сказал, что у нас на борту есть человек, разделяющий его любовь к рисованию, он пришел в восторг.
– Это так удивительно.
– Что? Что пират любит живопись?
– Да.
– Что ж, отдаю должное вашему честному ответу, – холодно сказал он. – Вы даже не покраснели.
Она смешалась:
– Не понимаю.
– Не стоит осуждать людей, Лорелея, – сказал он таким тоном, каким отец отчитывал ее за плохое поведение.
Как она ненавидела этот покровительственный тон, в особенности, когда он исходил от такого человека!
– Но ведь вы пираты! Все вы!
– Мы прежде всего люди. Пираты – это малая доля того, кто мы и что мы. – Он закрыл книгу и некоторое время сверлил ее взглядом. – Скажите, Лорелея, как по-вашему, кого больше боятся крестьяне – пирата или банкира?
Какой нелепый вопрос.
– Пирата, конечно.
– Нет, – очень серьезно сказал он. – Пират не лишит его прав на ферму, не отберет имущество всего лишь из-за того, что не уродилось зерно. Если вы спросите фермера, кто заставляет его холодеть от страха, он скажет – банкир.