Эшли не могла не улыбнуться, невзирая на разгорающееся внутри нее пламя.
– Какой шанс? Коул тяжело вздохнул:
– О'кей. Выбирай сама, что делать.
– Сейчас идет фестиваль фильмов Эббота и Костелло. Я давно хотела посмотреть их.
—В такую восхитительную ночь, как эта, ты хочешь засесть в душном темном кинотеатре смотреть старые фильмы?
– Я люблю старые фильмы.
– Я свожу тебя на все старые фильмы, которые ты захочешь посмотреть, какой-нибудь дождливой ночью. Такую ночь, как сегодня, мы проведем где-нибудь на воздухе и сделаем что-нибудь совершенно неожиданное и импульсивное.
– Мне что-то не нравится эта мысль.
– Тебе понравится. Я обещаю.
– Я думала, что выбор за мной.
– Ты не справилась. Тебе не хватило оригинальности. Я везу тебя в Диснейлэнд.
– Но это же для детей? – запротестовала она.
– Кто это сказал? Лично я страшно люблю кататься на машинках и подолгу разговаривать с Гуфи.
– Я понимаю, почему.
– Не будь такой вредной. Кроме того, я думаю, что тебе пришло время разобраться в своих чувствах.
– Разобраться в своих чувствах? – повторила она негодующе. – Кто-то помер и тебя назвали Фрейдом?
– Совершенно ясно, что ты не можешь находить общий язык с детьми. Может быть, если ты научишься так же наслаждаться жизнью, как они, тебе станет проще. Наверное, у тебя было несчастливое детство или что-то в этом роде.
—Несчастливое детство?! – вскричала Эшли каким-то неженским голосом. Глубоко вздохнув, она понизила его, на несколько децибелов. – Полагаю, они должны отобрать у тебя лицензию на психологическую практику.
– У меня нет лицензии.
– Тогда оставь мое детство в покое. Коул усадил ее на складной стул рядом с собой и пристально посмотрел ей в глаза. Его пальцы прошлись вдоль ее руки и наконец стали нежно поглаживать ее пальцы. Эшли почувствовала, что дрожь прошла по всему ее телу.
– Я оставлю его в покое, как только ты расскажешь мне о нем, – сказал он и откинулся на стуле в ожидании ответа. Эшли снова глубоко вздохнула. Коул очень возбуждал ее, когда в его прекрасных голубых глазах появлялся этот блеск.
– Коул, мне нечего рассказывать. У меня были прекрасные родители и сестра, которая никогда не вела себя плохо по отношению ко мне. Не было никаких оскорблений, никакого соперничества между нами, короче, ничего необычного. В самом деле, ты бы сказал, что это было образцовое детство, о каком пишут в книгах, – закончила она с кривой усмешкой.
– Почему же ты описала его так? – Коул рассматривал ее с любопытством.
– Ты когда-нибудь слышал о Мэделайн Кенделли?
—Докторе Мэделайн Кенделли?
– Именно.