2.
Сверху шёл похожий на торт «Марксист» - бывшая «Франция» известного до революции пароходного товарищества «Кавказ и Меркурий». Борта розово-палевые, палубные надстройки - цвета сливок. Колёса завращались в обратную сторону, гася инерцию, взбивая плицами рыжеватую пену. Сторож намотал канат-чалку на тумбу.
На палубе, к носу ближе, стоял внушительного облика полный человек в чесучовом френче. Выбритое лицо спокойно-тяжёлое; глаза маленькие, глубоко сидят, друг к дружке близёхонько. Остановились на плосколицем мужике в заплатанной рубахе: смоляные, с резкой сединой волосы закручены в косицу, усы вислые, бородёнка жидкая.
– Эй, Сидор, садись в каюту! - сторож хихикнул, оглянулся.
Закинув за спину мешок, человек в рубахе до колен поднимался по тропке от дебаркадера.
Из-за ветвей следил, как отваливал пароход, как, бурля воду, пошёл вниз. На палубе с десяток пассажиров.
Всплески поднятых волн, щёлканье клестов в бору; медно-красные стволы - один другого стройней. Всё звончей щебет бесчисленных птах.
Солнце взошло. Орёл в выси пролетел к Стенькину Утёсу; божья коровка на рукаве - пунцовая бусинка.
Жарко; манит вода искупаться. Шныряют над ней ласточки-береговушки. К чайкам, что над водой зависли, мерно помахивая крыльями, ворона присоседилась. Неуж собралась нырнуть за рыбёшкой?
Ой, да ты Волга-река,
Волга-матушка.
Ой, да лёгок челн
Под крутой горой
.
Лодка ткнулась в песчаный берег. Рыбак, по пояс голый, провяленный на солнце, в закатанных портках, спрыгнул в воду. Спутанные ржавые волосы, кадыкастая шея.
– Ложкарь, пособляй давай! Бери бредень. Счас другой конец заведу, авось вытянем чего!
Человек в заплатанной рубахе скинул мешок, торопко засеменил к рыбаку, ухватил кол с привязанным краем латаного-перелатанного бредня. Рыбак оттолкнул лодку веслом, погнал против течения, напрягаясь мускулистым телом; растянул бредень во всю длину.
– На воблу одна-то надёжа, Ложкарь! Согнали скотинку в обчее стадо, а Степуган-пастух, прощелыга, как ты. Ни кола, ни шавки! - вытолкнув лодку на мель, рыбак давал течению выгнуть бредень полукружьем. - Степуган-то до зорьки пьянёхонек, овечки падают, коровёнки бредут куды ни глянь - голоднющие! Лепёхи с корой печём. Не уродится картошка али выгребут - побираться пойдём.
Плосколицый прищурился.
– Э-э, Тихон! Лес большой. Гриб кормит. Ягода кормит. Урман знать нада. Волю хотели, урман остался...
– Ты заходи в воду-то, чудь лесная! - рыбак выругался. - Тяни враз!
Охнув от натуги, вытащили бредень. Забились плотва, башклейка, краснопёрки, окуньки; с дюжину - лещей, воблин. Рыбак, бегая, хватал рыбу, кидал в лодку. Когда последнего подлещика бросил, обернулся: