– Ты чего это на человека напустилась? Он к нам вежливо подошел, ничего худого не сказал, так и ты с ним вежливо поговорить должна. А то молодежь вечно ругаем, а сами тоже собачимся! Так что вы, молодой человек, спросить интересовались?
– Я хотел спросить насчет двадцать четвертой квартиры…
Не успел он закончить свой вопрос, как та же Никитична, судя по всему отличающаяся вздорным и нетерпеливым нравом, прервала его:
– А позволь спросить, отчего ты той квартирой интересуешься и по какому такому делу вообще заявился?
Маркиз, хорошо подготовившийся к сегодняшней экспедиции и ожидавший подобного вопроса, продемонстрировал пакет, завернутый в коричневую бумагу и скрепленный неразборчивой печатью, и охотно ответил:
– Служба срочной доставки. У меня для жильца из двадцать четвертой квартиры срочная посылка…
– Ой, милый, опоздала твоя посылка! – вступила в разговор «адидасовская» старуха. – Убили этого жильца!
– Как – убили? – переспросил Маркиз, изображая крайнюю степень удивления.
– Застрелили, милый, застрелили из пистолета! – таинственно понизив голос, сообщила ему та же тетка.
– Да не слушай ты ее! – воскликнула Никитична. – Она ничего и не знает, а я тебе точно скажу. Ничего его не застрелили, а зарезали ножом. И зарезала его полюбовница…
– Всюду у тебя полюбовники да полюбовницы! – возмутилась бабка в «адидасе». – Тьфу, слушать противно!
– А противно, так и не слушай, только и не перебивай, когда я правду говорю! А если не нравится, так можешь домой идти!
– Чего это ты меня гонишь? Ты эту скамейку не приватизировала, так нечего претензии предъявлять!
– Никаких я претензий не предъявляю, а только правду говорю! А что тебе мои слова не нравятся, так это я знаю отчего. Это оттого, что к тебе самой Федор Ипатьевич ходит из сорок шестой квартиры! Для того ты и одеваешься по моде, как молодая!
– Ой! – старуха в «адидасе» подскочила и побагровела, как свекла. – Никакой у тебя совести нет! Федор Ипатьевич – приличный человек, и если иногда зайдет ко мне чаю выпить, так это он в своем праве!
Знаю я, какой вы там чай пьете! – отрезала Никитична, поджав губы, и повернулась к Лене: – Ты ее не слушай, молодой человек, ты меня слушай! Точно я тебе говорю – полюбовница его зарезала, вот таким ножом! – она показала руками такой размер, какой обыкновенно показывают рыбаки, рассказывая о пойманной щуке. – А я это точно знаю, мне все доподлинно Сима Оглоухова рассказала, Серафима Петровна из двадцать второй квартиры, а она зря говорить не станет, она женщина сурьезная, у нее родной зять на государственной службе находится. А она-то сама все своими глазами видела…