– Никаких уловок, – выпалил я. – Ты будешь выходить или нет?
Внезапный проблеск надежды засветился в его глазах:
– Но как вам...
– Давай оставим вопросы для другого раза, – остановил его я, – нам предстоит еще много сделать прежде, чем мы выберемся с этой свалки. Мне нужна твоя помощь.
За моей спиной вскрикнула Фрэн, разглядев на спине Бенареса рубцы и видя, с каким трудом он поднимается на ноги.
– Это она сделала? – спросила она ошеломленно.
– Нам нельзя терять ни минуты, пока Полночь здесь, – не отвечая, проворчал я, хватая Бенареса за руку и помогая ему выйти из комнаты.
– А я подумал, что ты один из ее парней, – тихо произнес он, – а ты нет, так?
Он прислонился к стене, часто моргая, и я понял, что даже слабый свет в подвале резал ему глаза после десяти дней, которые он провел в тусклом, красном кошмаре.
– Давай я тебе все сейчас объясню, Джонни, – сказал я, преодолевая пронзительный вопль моего рассудка о неотложности действий. – Две гориллы привезли меня сюда несколько часов назад. Один из них закрыт сейчас в спальне наверху вместе с Полночью. Оба они были без чувств, когда я уходил, но они скоро придут в себя. Другая горилла, должно быть, где-то в доме. Кто еще, кроме него, может находиться поблизости?
– Луис, – его рот исказился в злобном рычании. – Мой старый приятель, Луис – паршивый предатель.
– Так, Луис, – проворчал я. – Кто еще?
– И, похоже, еще один Крепкий Кулак. Все время, пока я здесь, ко мне заходили трое, сменяя друг друга.
– Луис и две гориллы, – произнес я уныло. – Ты ориентируешься в доме?
– Они сильно ударили меня сзади, когда я вошел в дверь, – пробормотал он. – Очнулся я в этой крысиной норе.
– Итак, нам предстоит играть без нот, – беспомощно вздохнул я. – Ты можешь передвигаться?
– Мистер, – мрачно ответил Бенарес, – я смогу взлететь, лишь бы выбраться отсюда.
Мы снова поднялись наверх: я впереди, Бенарес следующим в цепочке, и замыкала шествие Фрэн. Я остановился на мгновение возле спальни и прислушался: изнутри не доносилось ни звука. Я посчитал, что Полночь и ее раб продолжают мирно спать, но как долго это продлится, я не мог представить. Коридор пересекал вестибюль под прямым углом, я остановился и сначала осторожно высунул голову и ствол своего 38-го. Никого не было видно, только чье-то бормотание доносилось из широко раскрытой двери. Нам нужно было пройти мимо нее, чтобы добраться до входной двери. Я нервным шепотом объяснил ситуацию остальным, затем предложил план дальнейших действий, который был прост до гениальности, а может, и нет, время покажет, как сказали восьмидесятилетнему старцу, женившемуся на девятнадцатилетней актрисе. Ни у кого не было других предложений, поэтому мы решили осуществить план Бойда. По плану Бенарес должен был зайти в комнату, и пока головорезы придут в себя от неожиданного появления старины Джонни, наслаждающегося свободой, появлюсь я с револьвером. Тем временем Фрэн как послушный резервист будет ждать в вестибюле, пока ситуация не прояснится.