– – Что ж, Кеннеди предупреждал, что вы тяжело все это воспримете.
– Тяжело?! – так и взвился Энджел. – Я восприму тяжело?! Да вы издеваетесь надо мной!
Джерлен отставил стул и глубоко вздохнул.
– Я распоряжусь о вашей транспортировке в Сиэтл, в больницу «Сент-Джозеф». Это лучшее место, где делают такие операции. А доктор Алленфорд – лучший, пожалуй, в стране хирург, который занимается сердечной трансплантацией.
– В Сиэтл? – сердце его внезапно запрыгало в груди, отчего дурацкий монитор принялся учащенно попискивать. От бешенства Энджелу все тяжелее было дышать.
– Боже милостивый, да это какая-то комедия ошибок! Вы ведь отсылаете меня домой!
Джерлен просиял.
– В самом деле? Не знал, что вы родом из Сиэтла.
Тогда...
– Если кто-нибудь узнает обо всем этом – хоть одна живая душа, – я через суд предъявлю вашей больнице такой огромный иск, что ей вовек не расплатиться. Вы меня поняли, док?
– Мистер Демарко, будьте рассудительны. Вас доставили сюда с голливудской вечеринки. Многие люди видели, как вас привезли.
– Никто не должен узнать, что мне требуется новое сердце. Делайте, что угодно для этого.
Джерлен пристально посмотрел на него, нахмурился.
– У вас странные представления о том, что важно, а...
– Да, именно так. А теперь убирайтесь из моей палаты. Джерлен покачал головой и, не сказав больше ни слова, направился к двери. Взявшись аа ручку, он обернулся, внимательно, с явным беспокойством, посмотрел на Энджела, затем вышел. Дверь закрылась, издав металлический звук. Наступила тишина: она как бы обволокла голые стены и крапчатый линолеум. Монитор продолжал мерно попискивать.
Энджел уставился на закрытую дверь, чувствуя, как кровь циркулирует по сосудам тела, бьется в висках, как старая изношенная сердечная мышца гонит и гонит кровь. Пальцы его похолодели, стали совсем ледяными, при этом дышать стало труднее.
Трансплантация сердца.
Хотелось отделаться от всего этого, как от глупого недоразумения, сказать себе, что волей случая он оказался в заштатной дешевой больнице, где паникер-врач наговорил ему кучу всяких нелепостей. Какая-то часть его верила, что так оно и есть. Но в глубине души, то есть там, где постоянно обитал страх, где-то в темных извилинах его души, куда не могли добраться даже вино и наркотики. Энджел знал иное.
Трансплантация сердца.
Слова эти, помимо его желания, звучали в голове вновь и вновь.
Трансплантациясердцатрансплантациясердца сердцатрансплантация... Они хотят вырезать у него сердце.
Кровь разносила лекарства по всему телу, давая некоторое облегчение. Ему трудно было лежать с открытыми глазами, тело казалось тяжелым, неподатливым. Сознание то покидало его, то возвращалось – со скоростью тиканья часов.