Махарнен поглядел на Охотника.
– Он такой сильный?
– Был. У него кровь странная, вроде от старейшины…
Махарнен вытаращил глаза и, рассыпая проклятия, побежал к трупу.
– Бля, жжется! – воскликнул он. – Ну-ка…
Наставник смог отцепить с пояса Охотника бутыль с кровью. Он осторожно открыл ее, окунул палец в черно-красную жидкость и понюхал. Потом тщательно закрыл бутылку и подошел к Павлу и Ирине.
– Кэн… ну ты силен… Я преклоняюсь перед тобой… Это действительно кровь старейшины, да что там! Такой мог бы быть и главой клана! Ты справился с ним? Хотя, что это я? Не может Охотник полностью использовать кровь!
– А он использовал! Он даже регенерировать мог! Я бы тут лег и прахом бы рассыпался, если бы он нормальную дозу принял! Но Миха мечом разбил склянку с кровью! Этот Охотник только немного смог выпить, несколько капель, и то стал сильнее меня! – Павел уже кричал.
– Не кричи, – тихо сказал Наставник, – я очень хорошо понимаю твое горе… – Внезапно он наклонился над телом гуля.
Когда Наставник выпрямился, на его лице было удивление, смешанное с восхищением:
– Кэн… он не умер…
* * *
Павел и Ирина стояли около двери палаты и сквозь окно смотрели на лежащего на койке Михаила. Он был опутан проводами, датчиками и трубками от капельниц. На лице лежала кислородная маска. Михаил был в коме. Один из вампиров-медиков объяснил, что произошло:
– Вашему гулю несказанно повезло. Он пил кровь недолго, но и не мало. Если бы эту рану нанесли ему неделю назад, то уничтожение его вампирскои части не повредило бы ему, но он не смог бы справиться с раной. Если бы его ударили через неделю, то он сгорел бы почти весь – в нем было бы слишком много от вампира. А сейчас он успел затянуть рану и выдержал выжигание своей второй сущности, поскольку ее было мало. Вот только он впал в кому от сильнейшего потрясения и напряжения организма.
– Он выживет? – спросил тогда Павел.
– Возможно. Шансов мало, но они есть. Мы ему ничем не можем помочь. Любая магия погасит остатки жизни в нем. Сделать его гулем вновь мы не можем – кровь не усвоится. Обращение невозможно. Остается только ждать. Не спрашивайте меня сколько. Может, день, может, год, может, несколько лет.
С этими словами врач-вампир оставил Павла и Ирину около палаты Михаила. Они стояли возле двери. Павлу по-прежнему было очень плохо. Оказалось, что из-за него друг не просто умер, а превратился в неподвижное тело, в котором продолжала еле-еле теплиться жизнь. Ну все-таки он, может, и выкарабкается. А вот Ленке уже ничто не поможет. Она действительно умерла.