Алле Викентьевне стало стыдно. Как же она сразу не догадалась: собака, темные очки в пасмурный день… Ужас какой! Слепой человек принес ей какое-то письмо, а она еще раздумывает, брать или не брать, рассказывает ему что-то про почту и офис. Она стала черствой, бездушной, как многие люди вокруг. Чего она боится? Что инвалид принес в конверте бомбу? Да кому она нужна, чтобы ее взрывать? Заурядная секретарша…
Но если она и заурядная, то ее шеф, Игорь Анатольевич Громов, далеко не заурядный человек. Опасность может грозить ему.
– Да ведь письмо-то принесли мне, а не Громову. Если бы там была взрывчатка, какой смысл давать его мне в руки? Тогда бы его как раз и принесли в офис. И адресовано оно было бы не мне, а шефу, – думала Алла Викентьевна, лихорадочно соображая, стоит ей брать письмо, или нет.
– Возьмите письмо, Алла Викентьевна, – повторил слепой. Он почувствовал, что женщина почти согласна, осталось чуть-чуть «дожать», и все: дело сделано. Он улавливал настроение человека по оттенку и громкости его голоса и даже по тембру.
– А… кому это письмо?
Она все еще колебалась.
– Вам, – ответил слепой. – Это письмо вам.
– Ну, хорошо, давайте!
Алла Викентьевна протянула руку, и слепой вложил в нее письмо.
– Держите крепче!
Он не видел, взяла ли она конверт, и волновался.
Женщина, держа в руке письмо, пошла по аллее, на ходу оглядываясь. Это было невоспитанно, но ведь слепой не видит. Он шел в противоположную сторону, вслед за собакой. Алла Викентьевна остановилась и посмотрела на конверт: на нем не было адреса. Ни кто его послал, ни кому, – ничего указано не было. Она мысленно пожелала себе удачи и вскрыла письмо. Внутри оказался обычный бумажный лист с напечатанным текстом. Никакой бомбы, конечно же, в конверте не оказалось. Это все ее фантазии! Игорь Анатольевич посмеялся бы над ее страхами…
При мысли о Громове, Алла Викентьевна улыбнулась. Так, с улыбкой, она и вошла в красивое здание офиса, в котором работала секретаршей. Письмо она решила прочитать на рабочем месте, так как не очень хорошо видела без очков, а на улице не хотелось их доставать и надевать.
Усевшись за свой стол с двумя компьютерами и вазой для цветов, она счастливо вздохнула. В вазе стояли прекрасные, свежие белые розы. Значит, Игорь Анатольевич уже на работе. Она полюбовалась цветами, положила письмо в ящик стола, – успеет еще его прочитать, – и занялась приготовлением чая.
У нее в жизни было так мало радостей! Учеба, работа, снова учеба и снова работа. Родители ее умерли. Она, поздний ребенок в семье, рано осталась одна. Все, чего она добилась, давалось ей с большим трудом. Ее мама, старая московская интеллигентка, родила ее в сорок девять. А сейчас самой Алле Викентьевне было почти столько же. Замуж она так и не вышла. Почему? Кто знает! Возможно, у нее слишком высокие требования, а возможно, – судьба. Просто так сложилось. Жизнь незаметно подошла к пятидесятилетнему рубежу. Казалось, все самое лучшее позади… Хотя, смотря что считать лучшим! У Аллы Викентьевны все получилось по-другому. Самое прекрасное у нее только начиналось.