И тут его осенило: он вдруг вспомнил, что после завтрака на постоялом дворе в Уинчкоме спросил у хозяина, как добраться до Стоунбриджа. Хозяин все очень подробно объяснил, так что Грэнби не сомневался в том, что едет верной дорогой. «Следовательно, эта девушка имеет какое-то отношение к сэру Уоррену Хардвику, – размышлял граф. – Возможно, она его дочь или племянница».
– Простите, я не представился, – сказал он. – Я лорд Грэнби, а вы кто?
Тут Кэтрин почувствовала, что незнакомец смотрит на нее уже не так, как прежде. Теперь он разглядывал ее фигуру, словно раздевал взглядом.
«Наверное, я вправе дать ему пощечину», – подумала Кэтрин, нахмурившись. Но она тут же взяла себя в руки и с улыбкой сказала:
– Если вы направляетесь в замок Садли, я могу указать дорогу.
– Я ее знаю, – ответил граф. – Мне нужно добраться до Стоунбриджа.
– До Стоунбриджа?.. – Кэтрин тотчас сообразила, что лорд Грэнби едет к ее отцу, чтобы купить беговую лошадь. Но в таком случае он непременно расскажет о происшествии Джимкинсу, а тот обязательно поведает эту историю хозяину.
– Вы не представились, мисс, – напомнил ей Грэнби. – Скажите, кто же вы?
– Не имеет значения, – ответила Кэтрин. Ей вдруг пришло в голову, что лорд Грэнби, возможно, уже догадался, с кем говорит.
– Не имеет значения? Наша встреча чуть не закончилась трагедией. Позвольте, я провожу вас домой.
Лорд Грэнби все еще держал жеребца за поводья; было очевидно, что он не торопился уезжать.
– Спасибо за предложение, милорд, но я сама доеду.
– Боюсь, мне все же придется вас проводить. И я настаиваю, чтобы вы назвали свое имя.
– Милорд, не беспокойтесь. Я родилась в этих местах и прекрасно знаю дорогу.
– Мисс, поймите, я не могу вас отпустить. Вы слишком уж... безрассудная.
– Я не безрассудная. И езжу верхом не хуже любого мужчины. И вообще, если бы не вы, ничего подобного бы не произошло. – Кэтрин с вызовом взглянула на графа.
Он улыбнулся:
– Что ж, вы правы. Я оказался на вашем пути и не собираюсь вас отпускать.
Его обворожительная улыбка заставила бы дрогнуть любое женское сердце. Но только не сердце Кэтрин. Она решительно не хотела поддаваться обаянию мужчин, так как понимала: за красивой наружностью может таиться злая душа. Более того, она полагала, что в данном случае это так и есть.
– Милорд, я уже принесла свои извинения. Поэтому, с вашего позволения...
– Не позволяю, – перебил Грэнби. – Я должен вас проводить.
«Это послужит ей хорошим уроком, – думал граф. – Ей и сейчас неловко, значит, в следующий раз подумает, прежде чем галопом носиться по дорогам. А впрочем... слишком уж она независима, чтобы следовать неписаным правилам». Мысль о том, что ее можно укротить, подчинить себе, воодушевила Грэнби.