– Я справлюсь сама.
Она немного задержалась, и этого было достаточно, чтобы Грэнби привлек ее к себе. Осознание того, что он теперь стал ее мужем, потрясло Кэтрин, но она постаралась не лишиться чувств, когда губы их слились в поцелуе.
Их второй поцелуй в качестве мужа и жены оказался гораздо более страстным и продолжительным. Когда же поцелуй наконец-то прервался, Кэтрин пробормотала:
– Мне действительно нужно расчесать волосы. Они, наверное, ужасно выглядят.
– Не возражаю, – кивнул граф. – А я пока налью себе бренди. – Он отошел от нее и направился к столу, на котором стояли графины.
Открыв дверь, Кэтрин обнаружила за ней комнату с широкой двуспальной кроватью и толстым лоскутным ковриком. В мерцании свечей она заметила, что край покрывала отогнут, а подушки взбиты. В другом конце комнаты находилась просторная ванна, над которой вился пар. Кэтрин опять посмотрела на кровать и заметила, что на ней ее ожидала аккуратно расправленная ночная рубашка.
Она прошлась по комнате. Затем открыла дверь в гардеробную. Хитроумный камердинер снабдил ее переменой одежды на утро, причем из ее же собственных вещей. Каким образом они оказались здесь – это сейчас меньше всего интересовало Кэтрин.
На двери спальни не было замка, и она просто прикрыла ее поплотнее. Однако ей следовало поторопиться, если она не хотела, чтобы Грэнби застал ее в ванне. При этой мысли Кэтрин почувствовала, что краснеет. Что же с ней происходит? Она ведь уже не девственница. Кэтрин прекрасно знала, что произойдет, когда Грэнби войдет в спальню.
Или не знала?
Она снова прошлась по комнате. Затем подошла к овальному зеркалу на подвижной раме. Глядя в него, Кэтрин провела пальцами по волосам и распустила их – локоны тотчас упали ей на плечи и спину. Ее муж сказал, что она красивая. Неужели действительно?.. Она видела в зеркале вполне заурядную молодую женщину, ничего особенного. Нос даже наполовину не был таким маленьким и аккуратным, каким ему следовало быть, а волосы... Они выглядели так, будто их не расчесывали уже много дней.
Кэтрин расстегнула платье, и оно упало к ее ногам. Она перевела взгляд на кольцо, которое граф надел ей на палец, – это был широкий золотой обод, инкрустированный изумрудами и бриллиантами. Камни ярко мерцали, словно Господь вложил в каждый из них по звезде.
Ей хотелось поддаться искушению и поверить, что желание ее сердца могло так же легко стать реальностью, как и свадебная церемония, что ее муж мог войти в комнату, посмотреть на нее и сказать слова, которые она жаждала услышать. Ей хотелось поверить, что в браке рождается любовь. Это звучало просто, даже логично, но Кэтрин была достаточно взрослой, чтобы понимать: жизнь и логика – совсем не одно и то же.